Старичок-лесовичок покачал головой, словно нащупывая равновесие своей памяти.
— Скоро вновь свидимся, дай бог, с товарищем.
Счуртяков — к делу. Он не знал, что искать, поэтому импровизировал:
— Сохранились у вас его фотографии?
Лесовичок задумался, приблизив указательный пальчик к виску. Пальчик напоминал засохшую морковинку.
— В альбоме есть несколько пожелтевших. Да зачем вам?
— Хочу на Колечко посмотреть.
Федоров, кряхтя и охая, полез в низ тумбочки, достал альбом с потертым плюшевым верхом. Полистал. Нашел. Скувляков перехватил альбом:
— Это вы где?
— На крыльце моего дома, он рядом с колечковским стоял. Его фриц бомбой достал в сорок втором.
Спичтяков вспомнил расположение домов на Славянке. Церковь, дом-засыпушка в глубине, следующий — новый пятиэтажный и рядом тот, который дед Колечко возвел.
— Где ваш дом стоял, пока его фриц бомбой не достал? — Схуятяков следовал на ощупь.
— На Славянке.
— А после того, как ваш дом фриц бомбой достал, где вы жили?
— Опять же на Славянке.
— У кого?
— Так у Колечко и жил, в подвале. Мы с ним вместе подвал вырыли, чтобы в бомбежку спасаться. Вырыли заранее, еще в финскую. Подвалов у Колечко было два. Верхний-то он сам вырыл, а нижний — я ему помог, там было труднее, ему бы одному ни за что не справиться. Он на карачках лопатой махал, а я землю в мешках оттаскивал и поднимал. И укрепляли столбами тоже вместе. По ночам, все по ночам…
Когда Федоров поднял голову на гэбиста, того уже рядом не было. Старичок-лесовичок перекрестился. И пошел в магаз. Там, он слышал, должны были привезти.
Просторный актовый зал Горьковского университета: президиум и трибуна
Просторный актовый зал Горьковского университета.
Прямо перед зрителем трибуна. Слева — длинный стол и стулья, это президиум. Справа на стене висят портреты русских писателей вперемежку с вождями пролетариата. Примерно так: Гоголь, Ленин, Пушкин, Свердлов, Толстой, Жданов
и т. д. Вожак университетской комсомольской организации Михаил Крошеняткин сидит на одном из стульев. Он готовится к предстоящему собранию. Штудирует присланные ему распечатки текстов песен пятикурсника истфила, выбравшего себе псевдоним Кух. Крошеняткин одет правильно.
К р о ш е н я т к и н(сам с собой).Наверняка окажется какой-нибудь сморчок закомплексованный. Так… Что это за песня… “Клянусь париком Кобзона”…(Напевает на вальсовый мотивчик.)“Я влез в автобус, безмерно грустя, лезу в карман за удачным словом, девчонки жмутся грудью, а я чувствую, от них пахнет порохом. Клянусь париком Кобзона, у меня нет другой жизни…” Белиберда. Потом от девчонок пахнет, а не порохом. Они сдали зачет и едут домой. И от них пахнет трудовым потом. И при чем здесь Кобзон? Туманно…
В зал входит Галина Варинова, заместитель Крошеняткина по идеологической работе. Она одета правильно.
В а р и н о в а. А-а… Ты уже здесь… Получил распечатки? Прочитал это?!(Напевает на вальсовый мотивчик.) “Я влез в автобус, безмерно грустя, лезу в карман за удачным словом, девчонки жмутся грудью, а я чувствую, от них пахнет порохом. Клянусь париком Кобзона, у меня нет другой жизни…” На, понюхай!(Подходит к Михаилу, садится на стул рядом, поднимает руку, чтобы он мог понюхать ее подмышку.)Пахнет порохом?
К р о ш е н я т к и н.Нет, потом пахнет, трудовым потом. Ты сдала зачет?
В а р и н о в а(вновь поднимает руку и придвигается ближе к Крошеняткину). А ты не чувствуешь?!
В это время актовый зал заполняется студентами Горьковского университета. Когда будут заняты все места, в зал введут Куха. Ему стула не достанется, все действие он будет стоять. Руки за спиной — как Прометей, печень которого клюет голодный орел.
Крошеняткин встает за трибуну.
К р о ш е н я т к и н. Товарищи! Сегодня на повестке дня один вопрос: дело нашего товарища, выбравшего псевдоним Кух. Вам были заранее розданы распечатки с текстами Куха. Мы должны обсудить поведение Куха в свете его так называемого творчества и вынести решение. Кто хочет высказаться?
В эту минуту все девушки, находящиеся в зале, поднимают руки. Михаил оглядывает зал, чтобы выбрать, кому из них дать слово. Останавливается на симпатичной студентке с косами.
К р о ш е н я т к и н. Назовитесь и говорите…
С и м п а т и ч н а я с т у д е н т к а с к о с а м и. Я Светлана Рабочая, студентка третьего курса. До крайней степени возмущена очернением действительности.(Поднимает руку, чтобы сидящие рядом могли обнюхать ее подмышку.)От меня не пахнет порохом. Потом — да, разит! Трудовым!
Я сегодня сдала зачет!
Крошеняткин дает слово ее соседке.
С и м п а т и ч н а я с т у д е н т к а с к о с а м и—2.
Я могла бы дать вам возможность понюхать мою подмышку, но вы и так догадываетесь, чем она пахнет. Я тоже сдала сегодня зачет. И еще экзамен. На пять с плюсом! А порох — это как-то слишком милитаристски. Надо спросить у автора — кто стоит за ним? Не международная ли военщина?!
Крошеняткин дает слово студентке с дальних рядов.
С т у д е н т к а с д а л ь н и х р я д о в(снимает с себя блузку и передает в президиум, сама остается в бюстгальтере). Можете понюхать! Я сдала зачет, и запах мой самый что ни на есть трудовой. Мне нечего скрывать от товарищей.
