Новый мир, 2006 № 09 - [12]

Расклад таков.Старый Степаныч сошелся с молодушкой пятидесяти лет. Молодец… Старый Илья Васильич хотел жениться на молодой сорока лет… Тоже неплохо… И только старый мудак Петр Петрович цеплялся (без малейших шансов) за двадцатилетнюю… Чуть больше ей было… 21, я думаю. Дашей звали. Я опять и опять вспоминаю это. Она меня поманила пальцем, пальчиком, кончиком пальца — и я был готов.

Едва поманила, я тотчас влез к ней в машину (она сидела за рулем), и мне в голову не пришло спрашивать, зачем я ей… куда мы едем?.. А ехали мы именно туда, в Белый дом. У Даши там были дружки. Несколько знакомцев из числа начинающих там службу молодых ребят.

А все потому, что в Доме работал ее отец — известный N. С ним, как с экономистом, считались политики всех направлений. Уважаемый. Солидный. Настоящая крупная шишка… Вот откуда замечательная (лучшая!) дача в нашем дохлом поселке (уверен, не единственная дача в их семье). Вот откуда и машина, на которой мы с Дашей мчались (уверен, не единственная в их семье классная машина).

Еще девяти-десятиклассницей Даша приходила к N просто так — а позже уже в открытую навещала в Доме папу. Красивую девочку знали, баловали. Красивой девушке разрешалось и просто походить здесь с этажа на этаж — и побегать, и пошалить. (Отсюда и небоязнь, и отличное знание всех этих коридоров и кабинетов.) Здесь трудилась тысяча чиновников и разного рода клерков. Пестрый люд… Здесь же работали несколько Дашиных молодых людей, пробовавших между делом наркотики. Дань моде. Баловались!

Даша и ехала за дозой. Оказалась на мели. Она уже мучилась… Я не догадывался. Я просто был с ней. Я, помню, даже ликовал в машине! (Еще бы. С начинающей наркоманкой за рулем.) Если старикашка вяжется к совсем уж молодым женщинам, он обязательно однажды вляпается.

Старикашка был для Даши не более чем балласт, который надо будет вскоре сбросить.

— Ну что, дед. Ты еще не струсил?.. — спрашивала она весело. (И с подспудным напором человека, спешащего за дозой.)

Торопилась!.. Едва припарковавшись, мы бросили машину и самым скорым шагом направились к Белому дому, где еще не вполне оформилось оцепление. Даша отважно шла прямо на солдат. Она как бы вела меня... Прихватив жестко под руку.

Она тащила, она волокла меня, как будто я хромал или не мог идти сам. И прямо к зданию Дома… Еще раза два она бросила на ходу встречным людям в погонах: “Из мэрии!.. Из мэрии!” Она говорила строго и шла напрямик. А я ведь и сам мог идти. Я не больной! Я хотел высвободиться! Но как — она, точно кошка, цепко меня держала… И шипела, как кошка: “Ш-ш-ш, дед. Будешь дергаться — нас прихватят… Ш-ш-ш!”

И я шел с ней, потому что хотел быть с ней вместе. Я пока что не вполне понимал, что был для нее неким прикрытием… Чтобы ей легче пройти… К тому же я был все еще заторможен мелькнувшей мыслью. Перед глазами так и стояла поляна, усеянная стариками. Белая полянка… Одуванчики. Что они там делали? Возле солдат оцепления... Мелькнул там Илья Васильич? Или мне померещилось?..

Тем же манером: “Из мэрии!.. Из мэрии!..” — Даша провела важного старичка в самое нутро Дома.

— Притихни. Не дергайся, дед, — сказала Даша. — Мы пришли.

И я притих. Влюбленный старикашка!

Внутри Дома мы попали в толпу воинственных парламентариев. Электричества там уже не было. Какие-то фонарики среди утра. Какие-то люди. Пестрая возбужденная толкучка, противостоящая Ельцину… Некоторые с автоматами… Даша двигалась сквозь них быстро, как нацеленно. Хорошо знала, зачем пришла… А я боялся, что отстану.

Весь служивый люд с этажей уже спустился вниз. Все были здесь… Но как ей найти кого-то нужного в толпе?.. И здесь ли он вообще?.. Даша искала здешнего парикмахера Славика и еще какого-то компьютерщика Мишку, чтобы получить свой “дозняк”. (Припрятанный у них.) Но из спрашиваемых людей никто Мишку не знал… Славика давно не видел… Отвечали грубо.

А дальше Даша сама рванулась искать. Ее глаза уже были с безуминкой. Она побежала по лестницам вверх. На опустевшие верхние этажи… А я, конечно, увязался за ней. Бежал следом… Нам с ней, что называется, повезло. Начался обстрел. В это самое время.

Первый же залп словно бы разорвался в моем левом ухе. При следующем близком разрыве так тряхнуло, что пол под ногами вдруг стал играть, стал скользким… Я упал. Встал и снова упал… Однако и близкие разрывы снарядов ничуть не приостановили Дашу — ей плевать! — она знай бежала по этажу… Заглядывала в опустевшие кабинеты.

Меня Даша словно не замечала. На фиг нужен!.. А я уже не так шустро бежал. Где-то (где, не помню) расшиб колено.

Было на этажах совсем пусто, пустынно. Изредка в коридоре возникал некий заблудившийся человечек, и Даша бросалась к нему с расспросами. Даша металась. Мы оба были как шизанутые. А заждавшиеся танки били по Дому, залп за залпом.

Особенно она искала Мишку-компьютерщика — этот многопрофильный спец мог быть сам (или мог оставить ей след) на восьмом этаже… или на девятом. Даша на ходу (на бегу) припоминала спецкомнатушки, где обычно три-четыре клерка и где Мишка мог нести дежурство. А уже непосредственно в комнатушке (опустевшей, без единого сотрудника) припоминала и искала его, Мишкины, заначки… Когда я ее настиг на девятом, она в безлюдной комнате как бы вспарывала массивный стол — выдергивала, а затем вытряхивала ящики