«Сегодня страна фактически расколота пополам — на „путинское большинство“, принявшее участие в выборах и принявшее на себя определенную ответственность за политическое развитие страны, и реальное „молчаливое большинство“, которое в политической системе вовсе не представлено. Если бы явка была 60 %, речь шла бы о равнодушном болоте. При явке меньше 50 % речь именно о непредставленном большинстве, которое не видит в рамках существующей политической системы сил, заслуживающих доверия и отражающих ее мнение. В каком-то смысле это большинство настроено радикальней и идеологии „Родины“, и риторики Жириновского. Главное в радикальном настроении молчаливого большинства — это сомнение в суверенности существующего в России государства и политической системы. <…> Сегодня это молчаливое большинство заявило о себе исключительно мощно. Оно показало, что является силой хотя бы потому, что будет своей неопределенностью нависать над любыми политическими раскладами, а своей непредставленностью угрожать любой политической системе. За пределами „российской демократии“ осталось более половины населения. В России сегодня две нации — „голосующая“ и „не-голосующая“».
Александр Храмчихин. Бессмысленна и бесполезна. А что, если взять и послать ОБСЕ? — «GlobalRus.ru». Информационно-аналитический портал Гражданского клуба. 2003, 5 декабря .
«Россия заинтересована в тех организациях, которые, во-первых, хоть что-нибудь реально решают, во-вторых, таких, где статус нашей страны соответствует ее потенциалу. Нам не может быть интересно равенство с Грузией, это противоречит национальным интересам. Вот Грузия очень даже заинтересована в существовании ОБСЕ, а мы — нет. <…> Поэтому членство в ОБСЕ, где нас продолжают учить жить, носит характер откровенного мазохизма. Может быть, пора это осознать? При этом, разумеется, мы не можем хлопнуть дверью, став единственной страной Европы (а также части Азии, поскольку в ОБСЕ приняты все страны, входившие ранее в СССР), покинувшей эту организацию. Это будет еще более нелепо, чем состоять в ней, не получая ничего, кроме поучений. Таким образом, нашей целью должна быть ликвидация ОБСЕ как „выполнившей свои задачи“.»
Анатолий Чубайс. Миссия России в ХХI веке. — «Посев», 2003, № 12.
Полный текст известной лекции — о либеральной империи, прочитанной 25 сентября 2003 года в Санкт-Петербургском государственном инженерно-экономическом университете. Рядом напечатана полемическая статья Александра Штамма «Либеральный империализм и „управляемая“ демократия».
Юнна Чупринина. Хранитель ценностей. — «Итоги», 2003, № 47.
Говорит министр культуры РФ Михаил Швыдкой: «Государство существует не для того, чтобы удовлетворять запросы художников. Оно призвано удовлетворять запросы граждан».
Кн. Алексей Щербатов. Из воспоминаний. Публикация Л. Криворучкиной-Щербатовой. — «Новый Журнал», Нью-Йорк, 2003, № 233.
О том, как в 1945 году в Баварии был обнаружен вывезенный немцами — известный ныне — Смоленский архив. Мемуарист на тот момент служил в американской армии.
Михаил Эпштейн. Проективный словарь философии. Новые понятия и термины. № 5. Общество и его фикции. — «Топос», 2003, 19 декабря .
«В 1990-е годы „как бы“ становится фирменным словцом российского общества — как знак стирающихся граней между „есть“ и „нет“. Это можно истолковать и как слабеющее чувство реальности в условиях почти невероятного, „чудесного“ крушения советского режима и непрерывной череды последующих кризисов, подрывающих ощущение стабильности. Все становится „как бы“: как бы демократия и как бы капитализм, как бы деньги и как бы контракты, как бы общество и как бы семья, как бы жизнь и как бы не-жизнь… Виртуальность, в форме вездесущего „как бы“, проникает во все клеточки российского языка, миросозерцания и общественных отношений и как бы заранее готовит их к поголовной компьютеризации».
Это критика. Выпуск 19. Беседу вел Михаил Эдельштейн. — «Русский Журнал», 2003, 11 декабря .
На этот раз — беседа с составителем «Периодики». За ней следует комментарий Михаила Эдельштейна, и хотя бы часть этого постскриптума мне хочется сохранить для истории (литературы): «<…> на мой взгляд, „Периодику“ нужно рассматривать еще и как своего рода стратегический ход. Или, если заимствовать приговское выражение, использованное самим Василевским в одной из его старых заметок, „назначающий жест“. Появление подобной рубрики „назначает“ „Новый мир“ „‘золотой серединой’, условной осью, по отношению к которой… позиционируются другие журналы“. Тот, кто обозревает и структурирует литературное поле, тем самым как бы приподнимает себя над ним. И в этом плане „Периодика“ восходит не к „Библиографической службе ‘Континента’“, на чем настаивает Игорь Виноградов, а к столетней давности практике тотального рецензирования — к деятельности Брюсова в „Весах“ и „Русской мысли“, к „Письмам о русской поэзии“ Гумилева. <…> В пользу этой версии свидетельствует и эволюция рубрики, описанная самим Василевским в интервью. От авторского комментария к объективной подборке цитат — так и должна она была развиваться в рамках избранной стратегии. Боюсь, правда, что Василевскому в силу его темперамента не слишком уютно в роли беспристрастного арбитра, которая так легко давалась тому же Брюсову…»
