Новый альбом - [19]

— Прости, пожалуйста — виновато сказал он.

— Да всё в порядке — тихо ответила она. — Продолжай.

— Да что тут продолжать — пробормотал Степа. — Все же и так понятно. Места — полно. Почему не дать его тем, кому оно реально нужно? Знаешь, ведь у гигов не так уж много радостей. И … они простые, обычные. Человеческие. Вполне понятные. Но нет — лучше построить ещё один убогий, никому не нужный торговый центр и набить его маленькими, бестолковыми и дорогими вещами… Чем сделать что-то реально стоящее и полезное для людей. Или просто отдать землю тем, кому она так нужна — обычным людям, понимаешь? Такими же, как вы… Степа поперхнулся и закашлялся, стараясь быть как можно тише — ему казалось, что кашель гремел под бетонными сводами подобно пушечным выстрелам. Он бросил на нее короткий смущённый взгляд.

Надя сидела на диванчике и задумчиво смотрела в сторону большого, затянутого мутной плёнкой окна, поджав ноги и закутав подбородок в воротник водолазки.

— Нам не нужны рестораны с квадратными тарелками, не нужны машины с отделкой из древесины дорогих пород — продолжил Стёпа. Ему было трудно остановиться — чувство несправедливости вновь завладело его разумом, обжигая, растекаясь по телу, как кислота. — Одну такую машину можно легко обменять на подобное заброшенное заводское здание. Ну и зачем она нужна? Зачем тратить столько сил, энергии, ресурсов, чтобы сделать абсолютно, по сути, бесполезную вещь? Главная задача которой — это чтобы она стоила как можно дороже. Сделать машину для гига стоило бы в десять раз дешевле. Но никто не хочет этим заморачиваться. Мы даже едим меньше, чем некоторые обычные люди. Нам нужно только пространство, место. Но оно стоит огромных денег. Хотя его — полно.

Степа встал и заходил по комнате, стараясь унять волнение.

— Знаешь, как мне обидно, Надь? Я рос обычным мальчиком, в обычной семье. Ходил в школу, учился, играл во дворе. А потом мне сказали, что скоро это все закончится, я вырасту в чудовище, и мне придётся как-то выкручиваться, выживать, придумывать что-то… Просто чтобы жить. В мире, казавшемся мне совершенно привычным и дружелюбным. И никто не сказал мне, как и что мне делать. Понимаешь? — он остановился и посмотрел на неё.

Надя, поджав губы, по-прежнему сидела и смотрела в тусклое окно.

— Надь? — тихо спросил он.

Она повернулась и посмотрела на него. Сердце Степы сжалось — она никогда не смотрела на него так. Кажется, он слишком увлекся своими рассуждениями и чем-то обидел её.

— А я в чём виновата перед тобой, Стёп? — с вызовом сказала она. — Я-то тут при чём? Да, я обычный человек, как все те, с кем ты общался. И что с того? Я тебя что, обижала как-то, оскорбляла? Чего ты срываешься на меня?

Стёпа заморгал и густо покраснел.

— Я… я не срываюсь, Надь… Я просто… ну, просто поделился с тобой тем, что накипело. Прости меня.

Она, слегка склонив голову набок, молча смотрела на него.

— Вот ты всё время говоришь — мы, вы… Ты сам давно поделил людей и считаешь нас — пусть так, пусть я тоже «они» — Надя горько усмехнулась — считаешь нас всех сволочами. А с «нами», если уж на то пошло, ты хорошо знаком? Ты пообщался с чиновниками, с быдлом в транспорте и решил, что всё обычные люди — дерьмо. Так?

Степа смутился и отвёл глаза.

— Да нет же, Надь. Я ведь, можно сказать, недавно узнал, что я гиг. Это же нельзя выяснить в совсем маленьком возрасте. Так что раньше я был обычным ребёнком, жил с папой и мамой… мечтал о будущем, как выучусь и буду работать. А сейчас… сейчас я не знаю, как всё сложится. Я с каждым днём вижу, что всё больше людей начинает косо смотреть на меня, мне всё тяжелей ходить по улицам… Всё тяжелей выносить все эти испуганные и настороженные взгляды.

— А ты уверен, что всё это ты не придумал себе сам? Что не все, кто на тебя смотрят, видят в тебе урода- переростка? А это ты замечаешь только плохое? — резко спросила Надя, перебив его.

Степа фыркнул и бросил на Надю болезненно-насмешливый взгляд. Это уж слишком.

— Уверен — коротко сказал он и замолчал. — Тебе легко рассуждать об этом — может так, может эдак… а я живу с этим каждый день. И не надо мне тут говорить, что я всё это себе надумал.

Несколько секунд в комнате висела напряжённая тишина.

— Знаешь что? — вдруг сказала Надя, немного подумав. — Надо тебя вывезти куда-нибудь. Развеяться, на людей посмотреть. Чтобы ты не думал, что вокруг все такие плохие. Что скажешь?

Степа недоверчиво посмотрел на неё.

— Не думаю, что это хорошая идея — с сомнением сказал он.

— А по-моему, хорошая! — воодушевленно сказала Надя и подвинулась к нему поближе. — Давай, я все устрою. Обещай мне, что теперь ты придешь ко мне в гости. Я же к тебе пошла, не побоялась. А ты боишься — и она шутливо ткнула его острым маленьким кулачком в бок.

Степе улыбнулся. Аргументы Надя привела железные, тут уж ничего не попишешь.

— Хорошо — вздохнул он. — В гости так в гости. Только зачем это?

— Да просто так — весело сказала она. — Надо тебе развеяться. А то ты забился тут в свой угол, озлобился на всех, и продолжаешь дальше уходить в эту свою пучину. Но вообще ты ведь не такой, я же знаю.

Стёпа улыбнулся и легонько коснулся её руки.