Новый Афонский патерик. Том I. Жизнеописания - [75]
На Вигле отец Евфимий стал послушником добродетельного иеромонаха и духовника старца Варлаама. Вместе со старцем они поселились в каливе преподобных Варлаама и Иоасафа. Старец Евфимий говорил о своём старце, что он сиял от добродетелей на всю Святую Гору. «Мой старец был святым», – рассказывал отец Евфимий и плакал от умиления и любви.
Там, на Вигле, в послушании старцу Варлааму отец Евфимий предал себя великим подвигам. Он очень много постился. Держал «двойной» девятый час, то есть вкушал одну тарелку пищи без растительного масла один раз в двое суток. Чтобы утешить своего старца, отец Евфимий ловил рыбу и готовил её для старца Варлаама, потому что тот был уже в преклонном возрасте. Однако сам отец Евфимий вкушал «наслаждение воздержания» – сухари и овощи, естественно, без растительного масла. Постясь столь жёстко, он делал неисчислимое количество земных поклонов и непрестанно творил Иисусову молитву. Отец Евфимий весьма немного заботился о крохотной территории, прилегавшей к его каливе, и изредка занимался рукоделием – вырезал деревянные ложки.
Подвизаясь с таким самоотречением, отец Евфимий не замедлил вкусить плодов своего подвижничества. Всецело, с настойчивостью отдавая себя молитве Иисусовой, он во время молитвы проливал обильные слёзы. Однажды отец Евфимий пришёл на Литургию в соседний румынский скит; уставщик подошёл к нему, чтобы пригласить на клирос, однако увидев, что старец задыхается от слёз, отошёл с благоговением, постеснявшись к нему обратиться.
Для большего безмолвия и всецелого посвящения себя внутреннему деланию старец пристроил к своей каливе крохотную келейку, в которой проводил ночи, творя молитву Иисусову. Желая отдохнуть, он спал, сидя на камне, и, просыпаясь, вновь продолжал умное делание.
В одну из суббот, молясь по чёткам всем святым, отец Евфимий увидел архангела Михаила – точно в таком виде, как он изображён на фреске в притворе соборного храма Великой Лавры – с мечом и в мантии. «Святой Архангел шёл, – рассказывал старец, – а хвост его мантии развевался по ветру». Отец Евфимий рассказал об этом своему старцу, и тот от радости многократно осенял себя крестным знамением и повторял: «Слава Тебе, Боже!»
В другой раз отец Евфимий был восхищен в созерцание и видел Нетварный Свет. Он поведал эту тайну старцу Паисию, а тот, желая оказать духовную пользу, открыл её одному молодому монаху, учившемуся на богословском факультете. Юноша пришёл к старцу Евфимию и стал настойчиво выпытывать, что он делал, как увидел Нетварный Свет, и правда ли, что он всю неделю провёл в созерцании. Отец Евфимий, стремясь скрыть свой таинственный духовный опыт, сказал юноше: «Ну да… Только это старец наложил на меня такую епитимию – целую неделю быть в созерцании. Мы с ним тут недавно разругались, я ему всыпал по первое число, и он наложил на меня вот такой канон». Естественно, юноша растерялся и не смог разобраться, где правда в словах подвижника Виглы старца Евфимия, а где нет.
Похоронив своего старца и получив его благословение, отец Евфимий продолжил свои аскетические подвиги с бо́льшим напряжением. Немногие монахи в нашу эпоху могут выдержать столь строгие посты. Житие отца Евфимия было непохожим на общий монашеский путь, оно было недосягаемым для многих. Его самоотречение доходило до добровольного мученичества и смерти. Однажды он постился семь дней, ничего не вкушая, и в конце пришёл в изнеможение. «Я должен был тогда умереть, – вспоминал старец, – я усох, как изюм. Я удивлялся, откуда мой организм вырабатывал жидкость».
Вместе с другими подвигами отец Евфимий совершал и много замечательных и «удачных» юродств.
Раньше, когда монастырь Филофей был особножительным, отец Евфимий приходил туда на службу. Когда ответственный монах раздавал братии монастыря продукты, отец Евфимий говорил: «Погляди-ка, что я им сейчас устрою!» Он влезал впереди всех и, хотя не имел права брать продукты, так как не был насельником Филофея, начинал требовать: «Ну-ка, дай мне две банки консервированных кальмаров, голову сыра и ещё вон то и вон то», – и, наполнив свою монашескую торбу продуктами, уходил и раздавал их бедным, старым монахам, не способным раздобыть себе пропитание. Отец Евфимий принимал вид странного, своенравного, сумасшедшего и стяжательного монаха, несмотря на то, что сам жил бедно и аскетично.
Однажды в соборном храме Великой Лавры старец прибил к стене катушку из-под ниток, на неё повесил чётки на 300 узелков и, сидя в стасидии, тянул их. Катушка, крутясь, производила шум. Один из членов Духовного собора монастыря сделал отцу Евфимию замечание, а в ответ получил увесистую оплеуху.
Подвижник Евфимий
Как-то раз отец Евфимий пошёл на престольный праздник в одну келию и пел там на всенощном бдении. После службы он грозно сказал старцу келии: «А теперь дай мне это, вот это и вот это!.. Так… Теперь дай мне мула, чтобы я нагрузил на него всё это, а ещё… а ещё дай мне монаха, чтобы он вёл этого мула за уздечку!»
Однажды к побережью Виглы приблизился корабль, на борту которого были женщины, и старец, кидая с берега камни, заставил корабль уйти в море.
