Новые страхи - [4]

Тим пошел рядом с дедушкой. Снова сильно шумело море, разговор с боглов перешел на контрабандистов, а потом на динозавров. На побережье обнажились отложения юрского периода, сказал дедушка, и Тим подумал о тираннозаврах: не могут ли останки одного из них сохраниться в утесе, в котором находилась пещера. Тим увидел берег другими глазами. Когда он знал что-то о конкретном месте, оно становилось для него привлекательнее. Он вспомнил слова дедушки об этом побережье: «На нашем есть сокровища». Тим просунул руку в сухие пальцы дедушки, и тот улыбнулся. Тим ответил улыбкой.

«Сокровище» представляло собой кусок камня размером с кулак, свернутый в тугую спираль. С одной стороны, где от камня был отбит кусок, поверхность скола была неровная. Камень нисколько не напоминал сокровище, но дедушка сказал, что это «хаммонит», и Тим решил, что все-таки ему виднее. Дедушка достал трубку и стал ее раскуривать, а Тим в это время, сидя на большом камне у входа в бухту, рассматривал находку.

Через некоторое время Тим посмотрел в море, а затем на дедушку.

– Почему ты не куришь дома? – спросил он. «Ведь бабушки больше нет», – собирался добавить Тим, но спохватился: это соображение показалось ему жестоким, и он предпочел оставить его при себе. Взглянув на дедушку, он понял, что тот догадался, о чем умолчал Тим.

– Ей это никогда не нравилось, сынок, – сказал дедушка, вынув изо рта трубку и глядя на влажный черный загубник. – Ей, понимаешь ли, запах не нравился. Она говорила, он в доме застаивается. – Он посмотрел в землю невидящим взором. – И, как обычно, она была права. Дурная привычка. Поэтому курить я выхожу из дома.

– Но…

– Да, знаю, – сказал дедушка, и в его голосе появилась нежность. – Я знаю, дружок, что она умерла. Я бы мог курить и дома, если бы захотел. Но… мне как бы кажется, что памяти о ней это бы не понравилось. Понимаешь? А я не хочу делать ничего такого. Чтобы не прогонять ее.

Он замолчал, глядя перед собой в пространство, и Тим подумал, что дело, вероятно, в чем-то еще, но не мог себе представить в чем. Он тоже замолчал, как будто молчание было заразным, может быть, как коклюш. Как будто Тишина приехала вместе с ними из дома на берег моря.

– Пойдем, – сказал дедушка, выбивая золу из трубки. – Надо идти. Темнеет, прилив уже начался. Можно застрять. Лучше оставить это ископаемое на прежнем месте.

– Оставить на прежнем месте?

– Да, дружок. – На дедушкином лице медленно появилась улыбка. – С этого берега ничего не надо брать. Разве я тебе об этом не говорил? Это, видишь ли, огорчит богла. Возьмешь у него что-нибудь, а он возьмет что-нибудь у тебя. Как тебе это понравится? – Дедушка подмигнул. – Это правда, дружок. Каждое слово – истинная божья правда.

Они вернулись на это же место на следующий день. Тим ходил туда-сюда вдоль полосы прибоя, заглядывая в заполненные водой углубления в скалах. В некоторых к камню прилепились коричнево-розовые водянистые создания. Омываемые чистой водой, они вздувались и изгибались. Поверхность скал делалась шероховатой из-за прикрепившихся к ним ракообразных, называемых морскими уточками. Раковины крупных уточек были покрыты раковинами мелких. Тим попытался оторвать одно животное от камня, но оно не поддавалось. Тогда он топнул по толстому ковру оставленных приливом фукусов. Воздушные пузыри на их темно-зеленых листовидных телах с хлопком лопнули.

Он оглянулся на берег, находившийся позади. У ручья, который дедушка называл Ступ-Бек, были видны два человека, стоявшие у подножия утеса. Один из них нагнулся и сунул что-то себе в карман. Тим улыбнулся. Этот человек нашел окаменелость – может быть, ту же самую, которую вчера нашли они, – и это заставило Тима подумать о богле. О том, что он может отомстить человеку, унесшему что-либо с его берега.

Тим повернулся к дедушке. Старик не курил трубку, но следил глазами за внуком. Заметив его взгляд, дедушка улыбнулся и помахал рукой. Тим со смехом побежал к нему. Дедушка расставил руки, готовый поймать внука на бегу.

– Давай поищем богла, – сказал Тим, указав на левую руку дедушки.

Тот понял не сразу, потом, повозившись, снял с пальца кольцо и отдал Тиму.

– Только поосторожней.

Тим не понял, имел ли в виду дедушка кольцо или богла, которого можно увидеть на его поверхности. Он стал смотреть на золото, поворачивая кольцо. Тим видел облака, расплывчатые очертания самого себя. Но больше ничего. Он нахмурился, вспоминая дедушкины слова: «истинная божья правда».

Дедушка постучал указательным пальцем по крылу носа и протянул руку за кольцом.

– Только когда он сам захочет, сынок, – сказал он. – Хочешь, научу тебя находить сверкающие вещи?

Они ходили туда-сюда по берегу, но без толку. Дедушка, кряхтя, наклонялся, поднимал камень, пытался очистить его поверхность. Ничего не попадалось.

– Надо идти так, чтобы солнце светило в спину, понимаешь, – сказал он и указал на их неясно очерченные тени на камнях. Тим обернулся, чтобы понять, где солнце, но там, где оно должно было быть, плыли лишь более светлые облака.

– Лучше всего искать на закате или на восходе. Надо стать спиной к солнцу, оно сверкает на них, как будто они полированные. Иногда попадается агат или сердолик. Они тусклые, как морские камушки. Но когда солнце стоит невысоко и светит на них, они просто горят в его лучах. Тогда легче увидеть драгоценные камни. Они сверкают перед тобой. – Дедушка подмигнул. – Может, это из-за богла. Ведь это его сокровища, понимаешь? Может, он не хочет сегодня расставаться с ними.