Новые страхи - [100]
– Нет, она не то чтобы велосипедистка, нет, – сказал он.
– Вам нравится ее зад? Он красив и кругл, нет? Может быть, слишком много веса.
– Моя жена…
Но Рикардо смотрел на зад Шейлы, осторожно двигавшейся по крутому спуску перед ними. Грехам оглянулся на Феликса, который сосредоточенно крутил педали и следил за бабочками, порхавшими над кустами вдоль тропинки.
– Это немного неуместно, вам не кажется…
– Я люблю большие зады. Мне нравится дуга. Я худой, как грабли, но моя подружка? Она сложена, как гребаный танк. Ваша жена. Она в хорошей форме. Есть за что подержаться, когда она возьмет вас в большую поездку.
Рикардо находился так близко к Грехаму, что тот мог снова рассмотреть его зубы. Они, мелкие и серые, теснились во рту, который казался для них слишком просторным. Его отвисшие губы имели цвет клубничного дайкири[49], который Черри заказывала перед обедом. Сок растения засох и блестел у него на подбородке. Грехам был так шокирован словами гида, что мышцы дыхательного горла сократились, сделав его просвет, как у соломинки. Грехам не мог произнести ни звука.
– Вы следить за ребенком, – сказал Рикардо.
Грехам затормозил, велосипед, продвинувшись еще немного юзом, остановился. Феликс, едва не задев его заднее колесо, проехал чуть вперед и оглянулся на отца, озабоченность стянула все его черты в центр лица.
Рикардо казался искренне удивленным:
– Что не так? Ваш велосипед, он что, старый и неотзывчивый?
Теперь Грехам почувствовал явное пренебрежение в словах гида. Рикардо владел языком лучше, чем можно было подумать. У Грехама руки и ноги дрожали от ярости. Он чувствовал слабость, как если бы резко упало содержание сахара в крови.
– Что вы хотите сказать этим «следите за ребенком»?
– Это во всех новостях в регионе Алантейджо. Вы слышали об «О-Седенто»?
– Нет, – Грехам покачал головой. Он едва мог дышать. – Что это?
– Не что это, а кто это. Это человек. О-Седенто. По-английски значит «жаждущий».
– Жаждущий?
– Это правильный.
– Чего жаждущий?
Рикардо облизал губы. Его язык был как недожаренная вырезка, слишком велик для его рта. Он подмигнул.
– O Sedento de Sangue. Жаждущий…
– Кровожадный, – поправил его Грехам.
– Это как будто Дракулас выходит из теней Пенсильвании, нет?
В любое другое время Грехам нашел бы ошибки в употреблении английских слов забавными и даже милыми. Теперь от них у него шли мурашки по коже. Он жал на педали, стремясь оторваться от гида. В животе у Грехама бурлило.
Они закончили велосипедную прогулку на автостоянке, где их уже поджидал микроавтобус, чтобы отвезти в отель. Пока остальные стояли и восхищались открывшимся видом, Грехам велел Феликсу постоять рядом с Шейлой, а сам зашел в туалет. Оказавшись там, бросился к писсуару, но пришел в ужас, увидев струю мочи цвета ржавчины. Разве он не выпил добрый литр воды утром, готовясь с этой тяжелой поездке? Тогда, видимо, дело в этом растении. Да, от мочи исходил тот же хлебный запах. Сок растения прошел через него, как запах спаржи. Все, больше никакой дикарской еды. Он ждал вечера. Только вырезка и еще раз вырезка. И графин вина.
Он вышел из кабинки, вымыл руки и почувствовал, как сердце в груди затрепетало.
Помнишь, тот раз…
Довольно. Единственное, чего он терпеть не мог в Черри, так это что она постоянно вспоминала прошлое. Казалось, она неспособна смотреть вперед. Не помнит, что он похудел на восемнадцать килограммов за последние полгода. Не помнит, что уровень холестерина у него низок, как никогда, что он теперь сидит на средиземноморской диете. Нет. Он представил, как сегодня вечером за столом она будет с отвращением смотреть на говядину и чипсы у него на тарелке.
– Тебе не потребуется десертное меню после всего этого?
– Помнишь, тот раз…
Ему не нужны напоминания. Это была даже не остановка сердца в истинном смысле слова. Уж если что и было, то предупреждение. Он был в школе, обходил игровую площадку со своей обычной чашкой чая с молоком и двумя чайными ложками сахара, когда появились первые признаки. Ему стало досадно, потому что в тот вечер директор попросил его присутствовать вместо себя на собрании, и к тому же Феликс то ли задирал других, то ли его задирали, в зависимости от того, какие слухи принимать во внимание. Кроме того, в то утро они с Черри заспорили во время секса, и она оттолкнула его. Потом болела челюсть, повышалось давление и болело за грудиной. Затем он запыхался, поднимаясь по лестнице в спортивный зал после работы. Тогда, чувствуя умеренный трепет в сердце, он решил, что физические нагрузки надо приостановить. Посещение лечащего врача на следующее утро закончилось тем, что тот вызвал «Скорую».
Кардиолог сделал электрокардиограмму и дал полный отбой, но оставалось выбрать правильный образ жизни. Он и выбрал. Теперь его чай около десяти утра был без сахара и неизменно зеленый. Он сократил число потребляемых калорий и увеличил физическую нагрузку. Сливочное масло превратилось в растительное масло. Треска в кляре превратилась в жаренного на гриле лосося. Он ел салат и бурый рис. Пинты пива превратились в изредка позволяемый себе стакан красного вина. Вес бежал от него. Но на Черри это не производило впечатления. Может быть, она завидовала. По мере того как оба они приближались к среднему возрасту, это она понемногу набирала вес.
![Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 1 [компиляция]](/storage/book-covers/69/69897eb0ea6ff35ce6ff8ed84841326e5ff73571.jpg)
Содержание: 1. Горгулья 2. Чёрная книга Алсофокуса 3. Ботон 4. Сокровища зверя-чародея 5. Колокол в башне 6. Безумие из подземелий 7. Перед грозой 8. Возвращение ведьмы 9. Лицо в пустыне 10. Обитатель озера 11. Насекомые с Шаггаи 12. Рудник на Югготе 13. Разрывающий Завесы 14. Под надгробием.
Саймон – бывший кинокритик, человек без работы, перспектив и профессии, так как журнал, где он был главным редактором, признали виновным в клевете. Когда Саймон получает предложение от университета написать книгу о забытом актере эпохи немого кино, он хватается за последнюю возможность спасти свою карьеру. Тем более материал интересный: Табби Теккерей – клоун, на чьих представлениях, по слухам, люди буквально умирали от смеха. Комик, чьи фильмы, которые некогда ставили вровень с творениями Чарли Чаплина и Бастера Китона, исчезли практически без следа, как будто их специально постарались уничтожить.
Констебль Слоан расследует жестокое убийство, и все улики приводят его в музей древностей…
В новой антологии собраны тридцать пять классических и современных историй о вампирах, принадлежащих перу таких известных авторов, как Клайв Баркер, Роберт Блох, Нил Гейман, Тацит Ли, Ким Ньюмен, Кристофер Фаулер, Брайан Ламли и других.Загадочные, жестокие, аристократичные, сексуальные, бесстрастные, как сама смерть, и способные па самую жгучую страсть, – вампиры уже не первое столетие остаются притягательной и модной темой мировой литературы и кинематографа.Исторгнутые извечной тьмой или порожденные человеческими суевериями; исчадия зла или жертвы рокового недуга; звероподобные кровопийцы или утонченные ценители алого вина жизни – вампиры обязательно завладеют если не вашей кровью, то неотступным вниманием.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Стивенс, известный составитель хоррор-антологий, предлагает вашему вниманию великолепную коллекцию жутких историй. Необъяснимое, странное, леденящее кровь и пугающее до дрожи – все виды ужаса собраны под одной обложкой. Бессонные ночи и мечущееся в панике воображение – вот что ожидает тебя, отважный читатель.Плеяда классиков ужаса – Стивен Кинг, Деннис Этчисон, Юн Айвиде Линдквист, и многие другие выступают на этих страницах как авторы короткой прозы. Четырнадцать новелл – четырнадцать историй о том, чего стоит бояться.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.