Новость - [41]
А яблонька тем временем обещала дать парочку плодов. Дедушка разглядывал их с недоверием, однако вынужден был признать, что они на самом деле созревают. Он вкопал в землю деревянные столбы, прибил к ним толстые доски. Эта скамья среди зелени была вполне удобной и для бабушки. Они сидели на ней иногда рядом, а вокруг жужжали пчелы, щебетали ласточки. Бабушке грезились непривычные слова: «отпуск на поправку». Дедушка сидел не облокачиваясь, на самом краю, словно собираясь вскочить. Однако он не вставал, а рассказывал о яблоках своей юности. Никогда, мол, не приходилось ему больше ощущать во рту такой сочности. Но вот на этот раз непременно удастся!
Молодая женщина все-таки появилась. Она забрала оставшиеся вещи и поспешила на вокзал. Дедушка прямо из котельной примчался к ограде, которая отделяла железнодорожное полотно от шоссе. Ему послали из окна поезда прощальный кивок и отняли все, что побуждало его к хождениям по лесу. Он пришел домой и слег. Бабушка ухаживала за ним, но без особого волнения. Я слышал, как она говорила соседке спокойным голосом:
— Простить могу, забыть — никогда.
Я охранял яблоки. Боялся даже сильно ступать около деревца, отгонял собаку, если та собиралась задрать возле яблоньки лапу.
Когда плоды наконец созрели, дедушка заправил в штаны рубаху и, сгорбившись, обогнул дом. Сорвал яблоко, нерешительно повертел в сморщенной руке, потом надкусил. Лицо его при этом оставалось сосредоточенно хмурым. Он отбросил прочь надкушенный плод и попытался выпрямиться. Это ему удалось.
Я выбежал из дома и сорвал второе яблоко. Рот сразу же наполнился соком. Яблоко было необыкновенно вкусным. Теперь больше ни одно не доставляет мне такой радости.
Перевод О. Бобровой.
Умная Грета
— Вставай. Половина двенадцатого. Слышишь?
— Половина двенадцатого? — Я просыпаюсь, я вскакиваю и хлопаю себя ладонью по лбу. — Половина двенадцатого! Но ведь мне надо…
Да нет. Ничего мне не надо. У меня сегодня вторая смена. Я просил Ульрику разбудить меня в половине двенадцатого, но спешить пока некуда. Расслабившись, я откидываюсь на подушку. Уф, как это здорово!
— Можешь еще полежать, — говорит Ульрика. — Картошку я уже поставила.
— Чего ж ты меня тогда будишь?
— Сам ведь просил. И потом, мне просто стало скучно.
Ей скучно! Очень на нее похоже. Сначала она два дня провалялась в постели с ангиной. Теперь она выздоровела, но в школу ее еще не выписали. Несмотря на это, она по-прежнему встает в половине седьмого, немножко почитает, послушает пластинки, наконец, поиграет даже в куклы. Но вот вся программа исчерпана, теперь доходит дело и до меня.
— Ну, дочка! — говорю я. — И сладко же я спал.
— А тебе какой-то сон снился. Рассказывай, что ты видел во сне?
— Чепуха! Что я такого мог видеть! Не помню. Совсем не помню. Я же спал.
— Ты поднимал правую руку, — настаивает Ульрика, — и шептал что-то, но я не разобрала что. И глазами вертел.
— Глазами вертел? Ну, это ты завралась. Они же закрыты были.
— Вертел, все равно вертел! Я сама видела.
Поди докажи ей, если моя дочка видела сама!
— Ладно, — отвечаю я, — будь по-твоему, не хочется мне с тобой спорить.
Но я и вправду не мог вспомнить, что мне такое привиделось.
— Думай, думай! Вспоминай! И лицо у тебя под конец было такое, как будто ты только что сделал какую-то колоссальную глупость. Как будто тебя на чем-то застукали.
Значит, застукали. Каково человеку услышать вдруг этакое. Вот что бывает, когда дочка видит, как ты спишь.
— Ты мне смотри, — говорю я, — как бы у тебя на кухне какой глупости не вышло. Например, картошка не сгорела бы.
Ха! Таким вопросом Ульрику не смутишь. Она поставила будильник. Пройдет еще по крайней мере полчаса, пока картошка сварится. Времени вполне хватит, чтобы рассказать сон.
— Только сначала встань, — говорит Ульрика голосом своей мамы. — Поднимайся, умывайся, одевайся. Когда начнешь бриться — сразу все вспомнишь. Я подожду тебя в гостиной. И потом ванну вымой, слышишь!
Куда несчастному отцу деваться? Поднимаюсь, моюсь, одеваюсь. Пока скребу бритвой свой подбородок, я все ломаю голову над тем, что бы мне такое рассказать дочери. Придумать что-нибудь? Но я же не писатель. Я спал как убитый. И только в последний момент перед глазами моими всплыло что-то белое.
— Снег, — говорит Ульрика, когда я сообщаю ей об этом, войдя в комнату. — Или целый снеговик.
— Нет, — отвечаю я, — это белое двигалось.
— Тогда белый медведь.
— Чепуха, разве белые медведи блеют?
— Очень просто, — заявляет мудрый ребенок. — Белое, блеет: коза.
— Может быть.
— Старая или молодая коза?
— Средних лет, — отвечаю я, к своему собственному удивлению. — Живот у нее слева толще, чем справа. Совсем как у нашей Греты.
— Греты?
— Да, дома, у дедушки с бабушкой, в деревне. Мне было тогда двенадцать лет, и…
— …И была война, — доканчивает Ульрика.
Я уже не раз рассказывал ей в подходящих случаях об этом времени. Поэтому кое в чем она уже разбирается.
— Ну дальше, — торопит она меня. — Так что с этой Гретой?
— Что с ней? — И тут меня озарило. Я вспомнил сразу все.
— Это было во дворе, — начинаю я. — Дедушка ругался, бабушка плакала, а я стоял в дверях и тоже корчил кислую рожу.
В однотомник избранной прозы одного из крупных писателей ГДР, мастера короткого жанра Иоахима Новотного включены рассказы и повести, написанные за последние 10—15 лет. В них автор рассказывает о проблемах ГДР сегодняшнего дня. Однако прошлое по-прежнему играет важную роль в жизни героев Новотного, поэтому тема минувшей войны звучит в большинстве его произведений.
Райан, герой романа американского писателя Уолтера Керна «Мне бы в небо» по долгу службы все свое время проводит в самолетах. Его работа заключается в том, чтобы увольнять служащих корпораций, чье начальство не желает брать на себя эту неприятную задачу. Ему нравится жить между небом и землей, не имея ни привязанностей, ни обязательств, ни личной жизни. При этом Райан и сам намерен сменить работу, как только наберет миллион бонусных миль в авиакомпании, которой он пользуется. Но за несколько дней, предшествующих торжественному моменту, жизнь его внезапно меняется…В 2009 году роман экранизирован Джейсоном Рейтманом («Здесь курят», «Джуно»), в главной роли — Джордж Клуни.
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли рассказы молодых прозаиков Ганы, написанные в последние двадцать лет, в которых изображено противоречивое, порой полное недостатков африканское общество наших дней.
Йожеф Лендел (1896–1975) — известный венгерский писатель, один из основателей Венгерской коммунистической партии, активный участник пролетарской революции 1919 года.После поражения Венгерской Советской Республики эмигрировал в Австрию, затем в Берлин, в 1930 году переехал в Москву.В 1938 году по ложному обвинению был арестован. Реабилитирован в 1955 году. Пройдя через все ужасы тюремного и лагерного существования, перенеся невзгоды долгих лет ссылки, Йожеф Лендел сохранил неколебимую веру в коммунистические идеалы, любовь к нашей стране и советскому народу.Рассказы сборника переносят читателя на Крайний Север и в сибирскую тайгу, вскрывают разнообразные грани человеческого характера, проявляющиеся в экстремальных условиях.
В настоящий сборник произведений известного турецкого писателя Яшара Кемаля включена повесть «Легенда Горы», написанная по фольклорным мотивам. В истории любви гордого и смелого горца Ахмеда и дочери паши Гульбахар автор иносказательно затрагивает важнейшие проблемы, волнующие сегодня его родину.Несколько рассказов представляют разные стороны таланта Я. Кемаля.
Книга составлена из рассказов 70-х годов и показывает, какие изменении претерпела настроенность черной Америки в это сложное для нее десятилетие. Скупо, но выразительно описана здесь целая галерея женских характеров.