И только теперь немногочисленные собравшиеся вокруг помоста зрители обратили внимание, что по обоим бокам ставшего привычным до незаметности сооружения массовой культуры и пропаганды были устроены деревянные закутки, каждый метра три на два>[7].
Но обменяться предположениями по поводу того, что там могло бы быть, зрители не успели.
Простуженный, сипящий, хрипящий, местами кашляющий и чихающий, но не сдающийся бас глашатого вел свою линию.
— …позавчера вечером было подписано соглашение о дружбе и коммерческом сотрудничестве в области международной торговли с Шахрайским эмиратом и Уч-Арамским халифатом. Его величество самодержец Василий Двенадцатый и чрезвычайно полномочные послы сих держав обменялись подписанными заверительными грамотами. Обе стороны в количестве трех стран поимеют обоюдную взаимовыгоду от заключенной сделки. Вчера утром из страны срочным порядком на перекладных убыли послы Караканского ханства и Улюмского каганата, так и не добившиеся шантажом от нашей державы торговых уступок и концессий. Скатертью им дорога!..
И так, четкой деловой скороговоркой — еще сорок минут, до самого последнего известия о том, как праздновали Новый год в Вамаяси и Бхайпуре, и об открытии волшебного, полезного для здоровья лошадей и прочего рогатого скота источника в Багиноте.
Но, несмотря на стужу, время суток и состояние души, ни один слушатель не покинул свое место, не отошел от помоста, не побрел, глубокомысленно покачиваясь, в поисках волшебного источника рассола к куму, или пива — в кабак. Напротив — с каждой минутой количество жаждущих приобщиться не к опохмелочному материалу, а к мощному пульсу международных и местных новостей росло и увеличивалось, и к окончанию необычно длинного выпуска достигло почти полутора сотен.
Отчего?
Разгадка сего загадочного феномена лукоморской природы была проста.
Царская труппа визуального оформления новостей под руководством Епистрата Степаныча Котовасина со второго января вступила в полное и постоянное право владения широкой городской сценой всемирных новостей.
