Новое море - [15]

Пташка выскочил тоже. Ноги его скользили по мокрым доскам, ливень мгновенно промочил рубашку, и холодные капли неприятно поползли по спине. Но он, как и все, взял палку-чекушу и стал тянуть трос.

И вдруг небо грохнуло над самой головой, и огненная ящерица проскочила к воде.

Все, как по команде, отпрянули в сторону. Пташка даже не успел испугаться.

— Ну и дает! — сказал паромщик и как-то застенчиво улыбнулся, словно стыдясь своего внезапного страха.

Фатима первая снова взялась за трос. Промокшее платье облепило ее сильное, упругое тело, струи дождя стекали по лицу, но глаза светились веселым упорством.

— А ну еще! — кричала она небу. — Наддай, наддай, не бойся! Вот так!

Настя тянула трос молча, сосредоточенно закусив губу. Косы ее, выбившись из-под брезентового капюшона, блестя, извивались на ветру.

Могучий порыв ветра и дождя ударил сбоку. Паром сильно заскрипел, и его поволокло наискосок по течению.

Столб с блоком, через который был натянут трос, угрожающе хряснул и повалился. Стальной трос хлестнул по настилу и пополз, грозя смести в воду вездеход.

— Берегитесь! — крикнул паромщик.

Он схватил поваленный столб и, покраснев от напряжения, поддел им трос, точно ломом. Паром стал медленно поворачиваться, и трос сорвался в воду.

— Говорил, обождать надо! — с досадой сказал паромщик.

Всклокоченный, мокрый, он бросил столб и, вооружившись багром, начал отталкиваться, упираясь им в дно.

Ветер прекратился так же неожиданно, как возник, но ливень еще хлестал с прежней силой. Мутные, глинистые потоки вливались в реку с обоих берегов.

Наконец паром достиг берега и боком ткнулся в него невдалеке от причальных мостков.

Паромщик снова уперся багром в дно и, оттолкнувшись ногами от настила, как это делают при прыжках с шестом, перескочил на берег.

Затем, как был — в одежде и ботинках, вошел в воду и стал подтягивать паром.

Через несколько минут машина благополучно съехала на берег.

— Спасибо вам, — сказала Фатима, протягивая паромщику руку. — Все-таки переправились!

— А как же! — радостно сказал паромщик. — Раз надо, то и переправились. В войну и все так: жив не будешь, а сделаешь, что сказано!.. Полезайте в кузов, воробьи! — весело добавил он, обернувшись и слегка подталкивая к машине Севу и Пташку.

УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПОЕЗД

Дождь все еще не прекращался, хотя запасы небесного водоема, казалось, иссякли, и вот-вот должно было показаться голубое небесное дно.

Разбрызгивая лужи, вездеход мчался по широкой, новой дороге, усыпанной щебенкой. За серой сеткой дождя показались строения, склады, навесы, проволочный забор, деревянные столбы с проводами, кое-где поваленные грозой.

По глинистому обрыву криво свисал, будто широкая лестница, размытый водой железнодорожный путь. Под насыпью валялись товарный вагон и две платформы. Непривычно и странно торчали в воздухе колеса.

— Глядите, глядите! — испуганно крикнул Пташка.

Но машина пронеслась дальше и, миновав полосатый шлагбаум, остановилась близ путей, заставленных большими зелеными вагонами.

Под навесом стояла девушка в лыжных штанах и прозрачно-голубом пластмассовом дождевике, накинутом на плечи.

— Сварщика привезла? — крикнула она Фатиме.

Мужчина в темной, совершенно сухой спецовке выскочил из дощатой конторки.

— Где сварщик? — нетерпеливо спросил он.

— Здесь я, — тихо сказала Настя, выбираясь из кабины.

— Это вы? — удивленно спросил мужчина, и в его тоне сквозило явное недоверие. — Вы знаете, какая это ответственная сварка?

Голос его звучал почти строго.

— Знаю, — твердо ответила Настя, отжимая руками мокрые косы. — Поэтому и приехала.

— Вон какой кусок вырвало! — Мужчина сердито бросил на стоявший рядом ящик кусок покореженной стали.

Настя молча взяла этот кусок и оценивающе осмотрела его, как осматривают редкую монету.

— Пойдемте! Где тут у вас? — спросила она и первая пошла к вагонам, за которыми был виден большой лоснящийся красноколесный паровоз.

Фатима, достав из-под сиденья ветошь, стала обтирать кузов.

Очищенный грозой воздух был прозрачен и свеж. В большой луже около навеса отражалось чистое небо.

— А где же тут энергопоезд? — спросил Пташка.

— Вон стоит — разве не видишь? — Сева указал рукой на зеленые вагоны, что стояли рядом на путях. — Он знаешь все равно что электростанция. Только на колесах. Куда приедет, там и электричество даст — и машинам и кому хочешь.

— Прораб Петрухин, срочно позвоните в диспетчерскую! — прогремел где-то рядом радиоголос.

Пташка вздрогнул и оглянулся.

— Это диспетчер кричит в котловане. Тут рядом насосную станцию строят.

— Ту, что море будет накачивать?

— Ее самую. Пойдем посмотрим.

— Не уходите далеко, — крикнула Фатима, — скоро обратно поедем!

— Мы сейчас, — сказал Сева.

Они пошли напрямик через пути и остановились на краю котлована, над которым мощно, как бастионы могучей крепости, вздымались ощетиненные железными прутьями бетонные стены. Громадные краны, стоя на дне котлована, едва дотягивались до них, подавая тяжелые бадьи с бетоном.

Множество различных машин копошилось у стен плотины среди вспыхивающих там и тут сварочных огней.

— Пойдем туда! — вырвалось у Пташки.

— Нельзя, — печально сказал Сева. — Туда маленьких не пускают.