Новое место жительства - [67]

15. ЖЕЛАНИЕ ПОЛЁТА

   Мы стояли в большой пещере ангара, задрав головы, плечом к плечу — я и Витька Редин. Витька был в рабочем комбинезоне, весь невероятно деловитый, с задранным длинным носом, и полная невозможность этой картины усиливалась тем, что вокруг аппарата сновали, что‑то деловито перетаскивая, люди, которые только что повиновались витькиным распоряжениям — совершенно беспрекословно. Я уже знал, что постройкой дирижабля руководил именно он, даже технаря Димку оттеснил.

— И всё‑таки… — я помедлил. — Всё‑таки, Вить… где тут живут взрослые, которые вам помогают? Признавайся!

   Витька рассмеялся — несолидно захихикал.

— А, тоже оглядываешься? — уточнил он. — Увы, нету никого, кроме нас. Я и сам иногда не очень‑то верю, но вот так оно и есть. В смысле — нету… А хорош, да? Скажи?

   Спорить было, конечно, бессмысленно.

   Дирижабль оказался именно такой, каким я его себе представлял (до этого я в реале дирижаблей не видел ни разу). Длинный, серебристый, с крестом–оперением — два киля и два стабилизатора, отчётливо снабжённых подвижными рулями направления и рулями высоты. Плотно прижатая к «пузу» аппарата слегка угловатая гондола казалась неприлично маленькой по сравнению с баллоном. Неподвижно, но в то же время в какой‑то напряжённой готовности застыли в воздухе две пары винтов по бокам гондолы. С баллона тут и там свисали полусложенные в длинные петли тросы — наверное, примитивная причальная система, если я правильно понял — а четыре из них расчаливали аппарат к крюкам в полу пещеры, вплотную к нему, так, что гондола лежала на камне… Витька между тем довольно наставительным лекторским таким тоном — я бы такого никому не спустил ни за что в каком‑то другом случае, — продолжал:

— «Летящий к рассвету» — жёсткий дирижабль. Внутри — титановые шпангоуты и стрингеры, стальные плетёные расчалки и киль.

— Киль? — с сомнением переспросил я.

— Киль тут — это не то же, что на кораблях, — пояснил Редин. — Так просто коридор называется. Ну понимаешь, коридор внутри корпуса. Там баки со сжиженным газом, с топливом, с маслом, дизельный двигатель, вспомогательный который… Семьсот лошадок, танковый настоящий… Но его будем стараться не запускать, не стоит снова начинать гадить… Электродвигатель там же… А, ну вот. Покрытие — обычная хлопчатка, практически джинса, только очень толстая и прочная. Ну и с пропиткой и с серебряным красителем. Между шпангоутами — двенадцать отдельных газовых баллонов. У каждого свой предохранительный клапан — для подкачки или стравливания газа. В принципе, дирижабль может летать всего на трёх баллонах, только скорость станет очень маленькой, и управляться он будет плохо… Баллоны прорезиненные, заполнены гелием.

   Я присвистнул:

— Гелием?! Где вы его взяли?

— 22 евро за литр сжиженного гелия, — пожал плечами Витька. — Сами пока синтезировать не можем, а вот купить — вполне… Была идея на водороде или на метане лететь, их добыть проще простого, но это уж слишком огнеопасно… Так. Дальше… — Витька почесал нос. — А. В рубке стоит комп с хорошей программой, но он только общий курс поддерживает, должен постоянно дежурить пилот… или хотя бы кто‑то — корректировать текущее положение аппарата. Полностью автоматику можно было поставить, конечно, это не сложно, но чревато, так сказать… Внутри ещё плавающий балласт стоит, чтобы гравитационную стабилизацию проводить… На носу — воооон там — гайдропный арбалет с ручной лебёдкой. Видишь, гайдроп пристёгнут через блоки к мачте снаружи? А можно причаливаться даже в необорудованных местах, хотя лучше, конечно, опять‑таки к родной мачте и с наземной командой… Пошли внутрь, или как?

— Спрашиваешь! — я заторопился даже впереди Витьки.

   На нижний ярус гондолы — в грузовой отсек — мы попали по левому пандусу. Открыты были оба, но грузились в основном справа. Однако почти тут же нам пришлось задержаться — Витьку остановила на меня посмотрев лишь мельком, невысокая стройная девчонка с тёмной короткой стрижкой в комбезе с засученными рукавами. В правой руке она, как пистолет, сжимала включённый КПК:

— Рационов ИРП–Б[48] взято из расчёта на пятьдесят дней полёта на двадцать человек, — начала она без подготовки, но временами сверяясь с экраном, — полторы тонны груза. В НЗ так же пятьдесят двухлитровых бутылок с пресной водой и двести пятьдесят килограмм европейского пеммикана[49]. Это почти три тонны груза. Ещё столько же — обычные продукты, плюс три тонны оборудования, материалов, снаряжения и прочего. На всё прочее чистого подъёмного веса остаётся полторы тонны. Мы — все шестнадцать — весим почти две трети этого остатка.

— Я надеюсь, ты считаешь БЕЗ залитых водных цистерн? — встревоженно спросил Юрка. Девчонка тоже посмотрела на него ошалело, сама ткнулся в экран и вздохнула облегчённо:

— Ты чего меня пугаешь?! Без, конечно. Без.

— Надюха, — Витька вроде бы как опомнился, — а чего ты ко мне с этим?! Я кто? Я — ме–ха–ник. Механик. И всё. Не суперкарго[50]. Посмотри на меня — что общего между мной и суперкарго? Между мной и пеммиканом?!

— Ты первый механик, — уточнила девчонка.