Новеллы японских писателей - [5]

Не знаю, как сорвались у меня с языка эти слова, но хмель сразу как рукой сняло. Она засмеялась и, слегка наклонив голову, ответила:

— Я вижу вас сегодня впервые. Как мне знать?

— Тогда я приду завтра.

— Милости прошу, только позовите меня, и я спущусь.

— А как позвать?

— Сино.

На следующее утро, едва я проснулся, перед глазами сразу же возникло ее лицо. Умываясь холодной водой, я смеялся над своим вчерашним дурачеством. Но, вечером, когда зажгли фонари, мне стало не до смеха. Я бродил вокруг ресторана и сам себя уговаривал: «Раз обещал, надо зайти на минутку. Только услышу, как говорит она «хай», и уйду. Что в этом плохого! А с завтрашнего дня — туда ни шагу».

В конце концов незаметно для себя я оказался в «Синобугава». Подойдя к стойке, я заказал сакэ и попросил позвать Сино-сан. Она не заставила себя долго ждать. Я извинился за вчерашнее и, не зная о чем говорить, не поднимая глаз, молча потягивал сакэ.

Сино же не испытывала смущения. Она смотрела на меня и улыбалась. Раз или два за ней приходили сверху, но она отвечала, что занята.

Дальше молчать было просто неприлично. Я назвал ее по имени:

— Сино-сан!

— Хай?

Услышав заветное «хай», я сбежал. Десять дней не находил себе места. Меня терзали сомнения. Днем я не мог поверить в Сино, не мог избавиться от мысли, что ее благосклонность ко мне — всего лишь профессиональная привычка. А по ночам не мог не верить ей, не мог не думать, что это она — от чистого сердца. По ночам моя душа пробуждалась и я укорял себя за свои дневные сомнения, а утром она опять впадала в оцепенение, и я гнал прочь ночные грезы. Разрываясь между этими двумя чувствами, я все глубже погружался в трясину любовных мук.

Как-то июньским вечером, беседуя с Сино, я обмолвился, что потерял брата в Фукагава. При упоминании о Фукагава у Сино заблестели глаза, и она сказала, что это ее родина, но она не была там уже восемь лет и что ей очень хотелось бы туда съездить. Недолго думая, я предложил поехать вместе. Мне хотелось хоть раз увидеть Сино днем.

Однако у Сино было много постоянных посетителей, и ей никак не удавалось выкроить денек для поездки. Прошел месяц, прежде чем мы отправились в Фукагава. Тогда я впервые поверил в Сино днем.

Вечером, когда мы вернулись из Фукагава, я не мог избавиться от чувства вины перед Сино. В дневное время она вела себя так же просто и непринужденно, а я по-прежнему сомневался в ее искренности. В этот вечер я написал Сино свое первое письмо. Не для того, чтобы извиниться, а для того, чтобы ответить откровенностью на откровенность.

«Из этого письма вы узнаете, что я утаил от вас, когда в Фукагава рассказывал о брате. Я — шестой ребенок в семье, у меня было два брата и три сестры. Когда мне исполнилось шесть лет, средняя сестра покончила с собой. Она любила одного человека, он не отвечал ей взаимностью, и, не выдержав мучений, она бросилась в море, в Цугару. Летом того же года отравилась старшая сестра, решив, что она виновата в смерти средней сестры. А осенью бесследно пропал старший брат. Он был нервозным, впечатлительным человеком и не мог пережить гибели двух сестер. Не зная, как жить дальше, он предпочел уйти из жизни. Средний брат был волевым, деятельным человеком, и мы очень надеялись на него. Это о нем я рассказывал вам сегодня. Он жил в Фукагава, и благодаря его помощи я мог учиться в университете. Но три года назад поздней весной он объявил нам, что хочет открыть собственное дело — лесостроительную контору, а для этого ему нужны деньги. Заручившись нашим согласием, он поехал в деревню, распродал наше скромное имущество, одолжил денег у родных и исчез неизвестно куда. (В Киба я сказал вам неправду, извините меня.)

Вероломство брата чуть не погубило всю семью. У отца случился инсульт. Все были в отчаянии. Казалось, мы уже не сможем оправиться от удара. Но постепенно боль утихла. Я заменил им брата и вернул надежду.

Я никогда не праздновал свой день рождения. Мне казалось, что с ним как-то связана гибель сестер и брата. В прошлом году в этот день у меня было так скверно на душе, что я отправился бродить по Фукагава. Я всегда брожу по Фукагава, когда бывает не по себе. Во время таких прогулок рассеиваются воспоминания о брате и мне становится легче.

Вот, кажется, и все».

Придя в «Синобугава», я попросил продавщицу табачного лотка, услужливую Токи, передать письмо Сино. На следующий день через нее же получил ответ. Сино написала всего одну фразу: «Как бы мне хотелось побывать на вашем дне рождения в следующем году!»

Я был влюблен в Сино без памяти.

В конце июня я пережил потрясение. Мне стало известно, что у Сино есть жених. Рассказал мне об этом Сиота. Его родители разорились, и он вынужден был вернуться домой, не завершив учебу. Перед отъездом Сиота и сообщил мне по секрету эту новость.

Я ушам своим не верил. У Сино — жених! Просто Сиота сводит со мной счеты. Но он уверял, что знает точно, и даже назвал имя жениха: Мотомура Юкифуса. Он видел их вместе в Асакуса.

Мне не хотелось верить в это, однако в сердце закралась тревога и не давала мне покоя. А что, если она действительно меня дурачит? Больше я не мог оставаться в неведении и, чтобы все выяснить, бросился в «Синобугава». Полуденное солнце слепило глаза, и мне казалось, что все вокруг окутано мраком. Я растолкал Токи, дремавшую у лотка. Напуганная моим видом, она опрометью бросилась за Сино.