Новеллы японских писателей - [12]
— Почему же?
— Духу не хватало. Она говорила, если я ее брошу, она покончит с собой.
— Значит, она вас любила?
— Нисколько.
— Почему же она так говорила?
— Просто ей нужно было как-то существовать. Она знала, что ни один порядочный человек не возьмет к себе бывшую жену бродячего актера. На родных ей рассчитывать было нечего: ее старший брат разорил их. Ну, а для того чтобы работать, у нее были слишком маленькие ножки.
— В каких вы находились отношениях? Ее влекло к вам?
— Думаю, что нет. Близость со мной была ей видимо, в тягость. Но она выносила это с таким терпением и стойкостью, которым мог позавидовать любой мужчина. Она с холодной жестокостью взирала на то, как рушится моя жизнь. И когда я в муках взывал о помощи, мечтая как-то наладить нашу жизнь, она хладнокровно и даже с каким-то злорадством наблюдала за мной со стороны.
— Почему же вы терпели?
— Разные были причины.
— Что вы имеете в виду?
— Мне хотелось подавить в себе гордость, но ничего не получалось.
— А у вас не возникала мысль убить ее?
Хан молчал. Судья повторил вопрос. Хан и на этот раз ответил не сразу:
— Я думал не раз: лучше бы она умерла.
— Значит, если бы это не каралось законом, вы бы могли убить жену?
— Я не потому не делал этого, что боялся закона. Просто духу не хватало. У слабых людей сильна тяга к жизни.
— И в последнее время у вас появлялась мысль об убийстве?
— У меня не хватало решимости, но думать об этом я думал.
— Незадолго перед этим?
— Да, накануне, в последний вечер или даже на рассвете.
— Вы были в ссоре?
—Да.
— Из-за чего?
— Из-за какой-то ерунды. И говорить не о чем.
— Все-таки расскажите.
— В тот вечер она замешкалась с ужином, а я, когда голоден, бываю очень раздражителен. Ну вот я и разозлился.
— Сильнее обычного?
— Нет. Но на сей раз долго не мог успокоиться. В последнее время я сильно страдал от того, что не налаживаются наши отношения. Я лег в постель, но заснуть не мог. Мой воспаленный мозг обуревали разные мысли. Я вдруг отчетливо понял, что все напрасно, что все мои старания ни к чему не приведут, мои надежды не сбудутся и мне никогда не избавиться от того, что стало для меня невыносимым. Причиной была жена. Я понял, что и в будущем нет просвета. Когда-то я мечтал о светлой жизни, но эта мечта угасала. Вернее, огонек надежды не погас совсем, но был при последнем издыхании и страшно чадил. Сомнения и страдания отравляли меня. И когда они окончательно меня доконают, я буду мертв. Вроде бы живой и все же мертвый. Я понял, что нет надежды, и все-таки хотелось что-нибудь придумать. Тогда и пришла мне в голову эта отвратительная мысль: «Хоть бы она умерла!» Почему я все-таки не убил ее? Последствия убийства меня не пугали. Наверно, тюремная жизнь была бы не хуже моего горестного существования. Но я понимал, что ничего не изменится, чему быть, того не миновать. Все пойдет прахом. У меня больше не было сил противиться судьбе, и я покорился ей. Я и забыл, что рядом со мною лежала жена. Я смертельно устал. Но это была не та усталость, после которой приходит крепкий сон. И по мере того как я терял силы, блекла идея убийства. Я ощутил полную опустошенность, которая наступает после кошмарного сна. Мною овладела тоска, я впал в бесчувствие. А когда стало светать, заметил, что и жена не спит.
— Когда вы встали, у вас все было как обычно?
— Мы просто не разговаривали друг с другом.
— Вам и тогда не пришла в голову мысль просто уйти от нее?
— Вы хотите сказать, что в этом случае осуществились бы мои надежды?
— Положим.
— Думаю, что нет.
Хан молча посмотрел на судью. Тот понимающе кивнул...
— Конечно, эти мысли не совсем то же, что предумышленное убийство. В этот день с самого утра я был очень взволнован, физически изнемог и нервы сдали. Не в силах оставаться на месте, отправился бродить по безлюдным местам. Я все время думал, что необходимо что-то предпринять, но мысль об убийстве, которая вчера пришла мне в голову, больше не возвращалась. Я даже не вспоминал о предстоящем выступлении. Если бы вспомнил, то, наверно, заменил бы этот номер другим. Наступил вечер. Подошла наша очередь выходить на сцену. Как ни в чем не бывало я продемонстрировал зрителям отточенность ножей, рассекая бумагу и вонзая их в пол. Вскоре вышла сильно напудренная жена в ярком китайском наряде. Все как обычно. Приветливо улыбаясь и раскланиваясь, она стала у щита. Захватив ножи, я занял свое место. Впервые со вчерашнего вечера наши глаза встретились. И тогда-то я понял, что зря не заменил номер, что если не удастся взять себя в руки, то все может плохо кончиться. Я пытался успокоиться, но не мог справиться со своими расшатанными нервами и с дикой усталостью, которая, казалось, пронизала меня до самого сердца. Руки мне больше не повиновались. Закрыв на мгновение глаза, я все же попытался сделать над собой усилие, но лишь ощутил дрожь в теле. Пора было начинать. Я метнул первый нож над ее головой. Он вошел в щит на сун выше обычного. Она развела руки в стороны, и я метнул по ножу под каждую из них. У меня было ощущение, что нож прилипает к пальцам, будто что-то его удерживает. Я уже не мог точно определить цель и после каждого броска благодарил судьбу, что не промахнулся. Я пытался взять себя в руки, но ничего не получалось. Скованность, охватившая мой мозг, передалась пальцам. Вонзив нож слева от шеи, я хотел было метнуть с правой стороны. И вдруг заметил ужас в ее глазах. При каждом броске она, видимо, сжималась от страха. Может быть, мое состояние передалось ей, а может быть, она предчувствовала, что какой-то из ножей вонзится ей в шею. Не знаю почему, но ее страх подхлестнул меня. Я почувствовал головокружение. Теряя силы, не прицеливаясь, почти вслепую я метнул нож...
Дзюнъитиро Танидзаки (1886–1965) — классик японской литературы, продолжатель её многовековых традиций, один из самых значительных писателей Японии первой половины XX в. Роман «Мелкий снег» — главное и лучшее произведение Танидзаки. Написанный в жанре семейной хроники, он рассказывает о Японии 1930-х годов, о радостях и печалях четырёх сестёр Макиока, принадлежащих к старинному и богатому купеческому роду. Писатель создаёт яркую и реалистичную картину жизни Японии в годы, предшествующие Второй мировой войне.
Дзюнъитиро Танидзаки (1886-1965) – один из самых ярких и самобытных писателей ХХ века, интеллектуал, знаток западной литературы и японской классики, законодатель мод. Его популярность и влияние в Японии можно сравнить лишь со скандальной славой Оскара Уайльда в Европе. Разделяя мнение своего кумира о том, что "истинна только красота", Танидзаки возглавил эстетическое направление в японской литературе. "Внутри мира находится абсолютная пустота. И если в этой пустоте существует что-либо стоящее внимания или, по крайней мере, близкое к истине, то это – красота", – утверждал писатель.Танидзаки умел выискивать и шлифовать различные японские и китайские слова, превращать их в блестки чувственной красоты (или уродства) и словно перламутром инкрустировать ими свои произведения.
«Дневник безумного старика» выдающегося японского писателя XX в. Танидзаки Дзюнъитиро является одним из наиболее известных произведений не только этого автора, но и всей послевоенной японской литературы. Повесть переведена на многие языки.Перевод на русский язык осуществлён впервые.Роман классика современной японской литературы Дзюнъитиро Танидзаки (1889–1965) «Дневник безумного старика» заслуженно считается шедевром позднего периода творчества этого замечательного писателя. Написанный всего за три года до смерти автора и наделавший много шума роман поражает своей жизненной силой, откровенным эротизмом и бесстрашием в описании самых тонких, самых интимных человеческих отношений.
Роман «Ключ» – самое известное произведение Дзюнъитиро Танидзаки, одного из столпов японской литературы XX века. В этом романе, действие которого разворачивается в Киото, два дневника – два голоса, мужа и жены, – искушают, противоборствуют, увлекают в западню. С изощренным психологизмом рисует автор сложную мозаику чувств, прихотливую смену настроений, многозначную символику взаимоотношений мужчины и женщины.Роман был дважды экранизирован: японским режиссером Коном Итикавой (приз на МКФ в Канне, 1960) и, в вольной интерпретации, Тинто Брассом (1983).
Танидзаки Дзюнъитиро (р. 1886 г.). Один из крупнейших буржуазных писателей Японии, признанный художник слова. Танидзаки написано огромное количество романов, повестей, рассказов. Оценивая одно из его крупных послевоенных произведений — «Снежный покров», вышедшее в Англии под названием «Сёстры Макиока» — английский журналист Ирвинг Джафф пишет, что Танидзаки освободился от былых влияний на его творчество Бодлера, По и О. Уайльда. Это не совсем точно. Ещё в 1956 году Танидзаки выпустил роман «Ключ», который говорит о противном.
Японский прозаик Дзюнъитиро Танидзаки (1886-1965) глубоко привержен многовековым традициям и одновременно очень современен, это ярко выраженный национальный писатель, чье творчество органично вошло в мировую литературу. Соотношение японской и европейскойкультур крайне занимало Танидзаки, и именно ему удалось найти золотую середину, позволившую соединить Восток и Запад. Красота, гармония, многоцветная палитра красок природы, тончайшие движения души – вот что всегда вдохновляло писателя.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
Жизнь… Она такая непредсказуемая, никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Победа или проигрыш, правда или ложь. В наше время между ними уже практически стёрты грани. Одно не может существовать без другого. Но нельзя сказать, что это плохо. Всё в жизни переплетено, и во всём есть определённый смысл.Кто такой шпион? Бездушная, жестокая машина, которая живёт тем, что работает на одних людей и предаёт других. Но кто-нибудь задумывался, что этот шпион чувствует, что творится в его душе.В этом произведении описывается жизнь одной шпионки, её мысли, чувства.
Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.