Новая сила - [54]

Догадка пришла вдруг, словно вспышка, озарившая запутавшийся мозг. Старая Земля, Отчий Мир – вот куда старый инри открыл свой портал! И всё, что находится по ту сторону, выглядит в точности, как рассказывали воздухоплаватели, занесённые на Теллус магией Тусклого Шара. И не только рассказывали – но и демонстрировали на немногих уцелевших в воздушных катастрофах фотоснимках.

Контур «окна» вспыхнул ярким белым светом, стал сжиматься, пока не стянулся в ослепительную точку, и погас вместе с лиловой кляксой. Клубок «астролябии» сразу сделался тусклым, ленты замерли, превратившись в перекрученные, почти бесцветные полосы. К’Нарр помотал головой, прогоняя недавнее оцепенение, два раза взмахнул кистями рук, словно стряхивая с пальцев невидимые капли, и принялся ожесточённо тереть глаза. Потом поднял взгляд на собеседника – белки стали багровыми от полопавшихся кровеносных сосудов. Похоже, подумал Фламберг, старику крепко досталось…

– Ну, что ты увидел? – жадно спросил инри. – Рассказывай скорее, это сейчас невероятно важно для всех нас!

«…и что мне ему отвечать?..»

– А-а-о-о-э-э-эй-йя!

Л’Тисс заложила крутой вираж, огибая упрямо карабкающиеся вверх «облачники». Дежурная пара «виверн», стартовавшая раньше её, уже превратилась в точки – изощрённо-острый слух наездницы едва улавливал гудение их маховых перепонок, работающих на предельном режиме. Но иллюзий она, как, и сами пилоты инсектов, не испытывала: корабль къяррэ, обнаружив «гостей», описал широкую дугу и с набором высоты направился в северной стороне горизонта, и «виверны», гружёные огнестуднем и баками с «живой ртутью», догнать его нипочём не смогут.

Сама Л’Тисс, торопливо готовя «стрекозу» к вылету, ограничилась двумя связками «громовых стрел», по три пусковые трубы в каждой. О неуязвимости кораблей къяррэ ходили легенды, и она не слишком-то надеялась всерьёз повредить кроваво-красный корабль – даже если сумеет его догнать. Клин-лидер, спустившийся в ангар инсектов, чтобы лично проинструктировать наездников дежурного звена, приказал ей избегать стычки – «вы ведь, как я понимаю, не имели до сих пор дела с къяррэ?» На что она, презрительно скривившись, бросила: «мне всё равно кого убивать!» – и, не дожидаясь ответа, рванула рычаг сброса.

И вот теперь приходилось – в который уже раз за этот несчастный рейд! – пить горькую чашу поражения. Корабль къяррэ вот-вот растает у горизонта, догнать его инсект, отягощённый боевой подвеской, никак не сможет. Разве что….

Она нашарила у колена изогнутую рукоять и, чуть помедлив, рванула вверх.

– А-а-о-о-э-э-эй-йя!

«Стрекоза» дрогнула и подскочила сразу на пару десятков футов вверх – когда тяжёлые связки «громовых стрел» сорвались с направляющих и закувыркались вниз. Теперь она безоружна – зато скорость возросла чуть ли не на треть. Нанести ущерб загадочному противнику Л’Тисс больше не в состоянии, зато можно догнать чужака, облететь, уворачиваясь от выброшенных навстречу протуберанцев смертоносной багровой пыли – и рассмотреть вражеский корабль во всех деталях.

Освободившись от боевой подвески, «стрекоза» стремительно набирала высоту. Крошечные точки инсектов дежурной пары давно растаяли за кормой, и даже «Хрустальное жало» вместе с ведомым «облачником» едва-едва различались на фоне Большого Барьерного Хребта. А вот «жук-плывунец» къяррэ, наоборот, увеличивался в размерах. Если не сдадут маховые перепонки, прикинула Л’Тисс, не пройдёт и десяти минут, как она его догонит. И тогда…

Тогда клин-лидер и прочие ничтожества (она почти наяву видела искажённые завистью и бессильной злобой физиономии наездников отставших «виверн») не посмеют сказать ей хотя бы слово поперёк! И, конечно, вынуждены будут исполнить данное Л’Тисс обещание: человеки-пленники сделали своё дело, и щадить их нет больше никакой необходимости.

А значит, можно будет неплохо поразвлечься…

– Ий-йя – х-ха!

Конец второй части

Часть третья. Глаз урагана

I

Теллус.

Китовый архипелаг.

Лётное поле базы Второго Воздушного флота

Пропеллер провернулся в последний раз и замер. Один матрос приставили к борту лёгкую алюминиевую лесенку, другой подсунул под колёса шасси деревянные колодки, снабжённые верёвочными петлями-ручками – и замер возле плоскости, вытянувшись по стойке «смирно».

Пилот, однако, не спешил покидать аппарат. Сначала на траву лётного поля вылетел шлем с очками-гогглами. За ним последовала пара перчаток с длинными, отороченными по краям мехом, крагами, и лишь потом над обрезом кабины показалась голова. Капитан, руководитель полётов, едва сдержал возглас удивления. Лицо пилота покрывал толстый слой то ли сажи, то ли горелого машинного масла – словно он не испытывал новейший летательный аппарат с загадочным «двигателем внутреннего сгорания», а несколько часов кряду вкалывал у топок дирижабля, причём угольные брикеты были самого, что ни на есть, низкого качества. Лицо его было черней смертного греха, и только круги вокруг глаз, да нижняя челюсть, которую в полёте прикрывал намотанный на шею шарф, выделялись белыми пятнами – что придавало пилоту странно-шутовской вид.

Впрочем, не успел тот выбраться из кокпита на крыло, как капитан понял, в чём причина. Капот аппарата был покрыт слоем сажи, не уступавшим тому, что украшал физиономию пилота. И особенно густым он был возле выхлопных патрубков.