Новая Афи - [44]

Глава девятая

– Я беременна, – сообщила я Эли без обиняков, как нечто заурядное.

Эту фразу я репетировала перед зеркалом в ванной, а затем на диване, используя ручное зеркальце, и в итоге решила сообщить новость сидя, поскольку таким образом выглядела более расслабленной и менее воинственной. А мне правда не хотелось вновь развязывать битву. Мне хотелось начать новую жизнь. Счастливую.

Эли сидел в кресле: ноги упирались в острые углы стола, на котором лежали его телефоны. Из Америки он вернулся в начале августа. О беременности я узнала почти за неделю до этого и ждала его приезда, чтобы сообщить новость лично.

– Ты беременна? – проговорил он благоговейным шепотом.

– Беременна, – повторила я, положив руку на живот.

– Ты… ты уже ходила к врачу? – Он пересел ко мне на диван.

– Да.

На его лице расплылась улыбка, и, ободренная, я счастливо рассмеялась. Он заключил меня в объятия, и я охотно подалась навстречу. Когда его губы коснулись моих, у меня из глаз полились слезы – как же я скучала по прикосновениям мужа! Он прижал ладонь к моему животу – по-прежнему плоскому, как при нашей последней встрече. Я улыбнулась.

– Еще слишком рано, ты ничего не почувствуешь. – Ласково отодвинув руку Эли, я вновь припала к его груди. – Я тебя люблю, – прошептала я так осторожно, будто слова могли рассыпаться.

Ослабив объятия, он отстранился и заглянул мне в глаза.

– И я тебя люблю.

Мы перешли в постель, а потом он уехал. Тем не менее я не расстроилась. Разумеется, ситуация не изменится мгновенно. Потребуется время. Однако я не сомневалась, что беременность вернет мне мужа навсегда.

Казалось, все думали так же: мама, Мавуси, тетушка, Йайа и даже Ричард, который избегал меня после нашего последнего разговора. Все верили, что едва у Эли появится другой ребенок, либерийка больше не сможет манипулировать им с помощью Айви.

– Ты станешь не только его признанной всеми женой, но также и матерью его ребенка. Посмотрим, что она предпримет! – говорила Йайа за обедом у нас в квартире. Узнав о моей беременности, она стала чаще приходить, обычно с домашней стряпней и одеждой для беременных, которую покупала во время заграничных поездок. Мама тоже хотела приехать в гости, однако я убедила ее подождать до третьего триместра. Я скучала по ней, но не желала выслушивать нотации и оттягивала ее приезд до последнего.

– Ну ладно, как скажешь, миссис Ганьо, – ответила на это мама, ее радость от новости о ребенке передавалась даже по телефону. – Он к тебе приходит?

– Почти каждый вечер.

– И остается на ночь?

– Иногда. Я не переживаю. На прошлой неделе он ночевал пять раз.

– Ах, совсем скоро будет ночевать каждый божий день!

Мы обе счастливо рассмеялись.

Моя уверенность укрепилась еще больше, когда врач сообщила пол ребенка – у меня будет мальчик. Шла двенадцатая неделя беременности, и Эли поехал со мной в частную клинику в Ачимоте, не походившую ни на одно медучреждение, в которых я бывала прежде, – там даже медсестры улыбались пациентам!

– Мальчик? – повторил Эли, распахнув глаза и внимательно следя за движениями на мониторе. – У нас будет мальчик, – сказал он, повернувшись ко мне. Я лежала на столе с задранной рубашкой на блестящем от геля набухшем животе.

У меня из глаз полились слезы.

– Не плачь. – Эли неловко меня обнял, пытаясь не замазаться гелем. Однако поток слез лишь усилился. Я вынашивала Эликему Ганьо сына. Его наследника! Когда новость услышала мама, она тоже разрыдалась. Даже тетушка вроде расчувствовалась – у нее будто бы немного задрожал голос.

– Теперь все изменится, вот увидишь, – заверила она меня. И оказалась права.

После узи Эли начал суетиться вокруг меня еще больше. Он сам разложил еду, которую мы заказали, и принес мне на подносе, пока я сидела перед телевизором.

– Надо нанять горничную, чтобы помогала тебе по дому, – предложил он уже далеко не первый раз после объявления о беременности.

– Зачем? Когда станет тяжело, приедет мама, – сказала я с полным ртом мпото-мпото[29] из пюре батата и посыпанного сахаром. Беременность превратила меня в настоящую сладкоежку. Я добавила мед в рагу, приготовленное накануне.

– Не будем же мы заставлять твою маму делать всю работу по дому.

– Давай я сперва перееду в дом. Тут слишком тесно для пяти человек.

Отвернувшись, Эли уткнулся в телефон.

– Так когда я перееду? – спросила я, подтолкнув мужа локтем, полная решимости воспользоваться моментом. Шел третий месяц беременности, а я до сих пор довольствовалась его ночевками и маленьким чемоданом с вещами в квартире. Так больше продолжаться не могло. В конце концов, я вынашивала его сына – первого сына и пока единственного. – Когда, Эли?

– Послушай, дело в том, что…

– Не нужно длинных речей, просто назови дату. Скажи: «Афи, в пятницу ты переедешь из квартиры в наш дом». И точка.

– Афи, не мотай мне нервы.

– Не мотать нервы?

– Ты понимаешь, о чем я.

Я подняла поднос с колен и с силой опустила на кофейный столик, отчего оранжевые комочки мпото-мпото разлетелись по всей поверхности полированного стекла – странно, как оно не треснуло. От удивления Эли выронил телефон.

– Я не собираюсь рожать ребенка, живя в этой квартире. Клянусь Богом, если ты мне откажешь, я вернусь к матери.