Носкоеды - [4]
И мир потихоньку стал возвращаться к старому, доброму хлопку.
В те времена отец малышей Рамика и Тулика возглавил банду, грабившую рынки и магазины, где еще оставались немодные хлопковые носки.
Тащили целыми парами, поправ главный закон носкоедов: «Никогда не бери оба носка!»
Но и этого им было мало. Они связались с контрабандистами, которые грабили склады, грузовики и товарные поезда.
И Туламор-старший сделался — Большой босс, или Падре.
Набрали столько носков, что забили ими целый чердак старого дома, принадлежавшего пану профессору Кадержабеку.
В этом огромном доме он жил один, только первый этаж сдал вдове Ворачковой с ее сенбернаром Губертом. В остальном жил он отшельником и все время проводил в кабинете, где ел, спал и писал ученый труд, посвященный носкоедам.
Знал он о них больше всех на свете.
Одного он не знал — что прямо у него над головой уже много лет обитает зажиточная семья носкоедов.
А откуда ему было знать, если на чердак он никогда не заходил?
Сам Падре с чердака не спускался. Ему даже телефон пришлось провести. В городе у него повсюду были свои люди — даже после того, как отошел от дел и стал вести простую честную жизнь.
Был он так толст, что едва передвигался, а после смерти любимой красавицы-жены, Мохиты, уже и вовсе не слезал с огромной груды носков, а сыновей едва замечал.
Рамик и Тулик прорыли в грудах носков многожество ходов и тайников. В них было здорово играть в прятки, или притаиться, а потом напрыгнуть.
А когда подросли — пристрастились издеваться над маленькими.
Подкараулят на улице какого-нибудь малыша — и заставляют прыгать на одной ножке.
Или привяжут его к дереву в парке и требуют, чтоб спел песенку. И все в таком духе.
Обычно такой неприкаянный малыш-носкоед был не только напуган, но и голоден, так что ему выдавали вкусный хлопковый носочек.
Зачем? А чтоб молчал. С него брали слово, что дома он ничего не расскажет.
В последнее время больше всего им нравилось дразнить пана профессора. Но в один прекрасный день…
Жизнь носкоедов
В этот прекрасный день пан профессор торжественно откашлялся и закурил сигару.
— Готово! — провозгласил он. — «И сказал он, что это хорошо!»
Он похлопал ладонью по обложке толстой рукописи, и в его пустом кабинете это прозвучало, как аплодисменты.
После чего открыл обложку с красивой надписью: «ПРОФ. РЕНЕ КАДЕРЖАБЕК: ЖИЗНЬ НОСКОЕДОВ».
И начал с наслаждением читать вслух:
Век за веком это существо — не человек и не зверь — живет бок о бок с человеком, изводя его, но до сих пор он не был никем замечен, а тем более описан. Поразительно! — иного слова не подберешь. Ведь они обитают повсеместно, за исключением наибеднейших деревень в Африке и джунглях Амазонки, где местные жители ходят босиком. Их можно найти в любой семье, в любом домашнем хозяйстве, даже самом запущенном.
Кто же он — этот неведомый спутник и мучитель человека?
НЕПАРНЫЙ НОСКОЕД! Это название, предложенное мной, представляется более удачным, нежели термин «носкокрад», предложенный моей уважаемой коллегой и исследователем магистром Микликовой.
Название «непарный носкоед» отражает тот факт, что носки загадочным образом пропадают исключительно по одному, и никогда — оба сразу! Непарные носкоеды разбивают носочную пару.
Профессор Кадержабек перевернул несколько страниц и остановился на описании типичного представителя: Говорят, человек есть то, что он ест. То же верно и для носкоедов. Поскольку они питаются носками, их тело само подобно носку. Благодаря этому они очень гибки и эластичны и умеют сжиматься и растягиваться. Телосложения они скорее коренастого, а рост может варьироваться, и весьма сильно: вследствие крайней эластичности, их рост может составлять от десяти сантиметров до метра в отдельных случаях. Глазки у них маленькие, взгляд блуждающий. Самой заметной частью головы является пасть, которая вместе с носом образует своего рода хобот, напоминающий шланг пылесоса. Это прекрасное приспособление для поиска пищи (носков) под кроватью.
А теперь самое главное. При малейшей опасности носкоеды маскируются подобно хамелеонам — вплоть до полного слияния с местностью. Просто исчезают!
Профессор умолк, наслаждаясь точностью формулировок.
И не заметил, что с ноги у него сполз тапочек.
Почувствовал лишь слабую щекотку, когда с его левой ноги пополз носок.
Это же они! — мелькнуло у него в голове.
Он поспешно плюхнулся на четвереньки и пополз по полу.
Профессор надеялся увидеть того, кто стащил носок — но тщетно.
Рамзес и Туламор-младший распластались по тапку.
Тут профессор вспомнил, что он сам же и писал в книге: при малейшей опасности носкоед сливается с местностью, как хамелеон.
Поэтому он коршуном впился в тапок.
И вцепился в него намертво. Даже к груди прижал.
В ту же секунду тапок преобразился и принялся кусать и царапать профессора — но не тут-то было!
Изумленно разглядывал профессор свою добычу: двух молодых, живехоньких носкоедов!
Но что теперь с ними делать? Даже будь дома клетка — толку мало, носкоеды просто вытянутся и просочатся сквозь решетку.
Профессор шарил взглядом по комнате. Может, сунуть их в книжный шкаф? Нет, глупо. Тогда в сейф? Это бы подошло, из сейфа им не выбраться. Но как тогда за ними наблюдать?
