Норманны: от завоеваний к достижениям. 1050-1100. - [76]

В этом смысле еще в большей степени норманнский гений адаптации проявился в тех странах, которые подвергались различным влияниям с древнейших времен. Во многих районах Англии на англосаксонские традиции сильно накладывались обычаи, пришедшие из Скандинавии, и чувствовалось влияние (хотя и в меньшей степени) Западной Европы. Подобным же образом в южной Италии еще долго хранили верность Ломбардии, а еще в большей степени греческому прошлому, а Сицилия, завоеванная норманнами, представляла собой мозаику языков, религий и рас. Столь же смешанным было и княжество, где к власти пришел Боэмунд. С того момента как Антиохия находилась под властью византийцев и почти до прихода норманнов (за 12 лет до их прихода) основной составной частью правительственной деятельности, без сомнения, была Византия. Но в сельской местности укоренились мусульманские обычаи, и крестьянство как до, так и после 1099 года вело привычную для него жизнь, как и в прежние времена, под непосредственной юрисдикцией кади^{71} их собственной расы и веры[490].

Толерантность не является тем качеством, которое можно было бы приписать ранним норманнским правителям в первую очередь, но они, кажется, были готовы ради собственной выгоды принять значительные расхождения среди своих подданных. В этом отношении уместно обратиться к случаю с евреями. До 1066 года в Руане появилась еврейская колония, но в Англии, впервые в Лондоне, еврейские общины появились только после норманнского завоевания[491]. На востоке ситуация была другая: движение крестоносцев, к сожалению, отмечено преследованием евреев, особенно в Германии, а в Сирии с евреями продолжали обходиться плохо и после появления там латинских государств[492]. Тем не менее есть доказательства того, что в норманнской Антиохии долгое время просуществовала еврейская община, прославившаяся изготовлением стекла. Наиболее открыто норманны вступили в контакт с евреями в центральной зоне средиземноморского бассейна, и отношения между ними не кажутся чрезмерно натянутыми. После захвата Бари Роберт Гвискар издал хартию, касающуюся евреев, и гетто в Россано и Катанцарро еще долгое время сохраняли известность[493]. И все же еще большего внимания достойны отношения между евреями и Рожером I. Евреи составляли значительную часть пестрого населения, собравшегося под властью «Великого графа» в Милето, и при нем, а потом и при его сыне, крупнейшую во всей Западной Европе колонию евреев принял Палермо[494].

То, что в завоеванных ими странах норманны полагались на уже существующие институты, повсюду видно с самого начала их правления. Вильгельм Завоеватель постоянно стремился подчеркнуть, что, хотя он и шел по пути узурпации, он является законным преемником Эдуарда Исповедника и что теперь он может в полной мере пользоваться королевской властью, которая в противном случае могла бы ему не достаться. Получив титул герцога Апулии, Роберт Гвискар тоже стал опираться на греческих председателей суда и на установившийся византийский порядок, то же можно сказать и о более позднем правлении в Антиохии Боэмунда и Танкреда. Еще ярче действия Рожера «Великого графа»: не теряя времени, он создал на территории Сицилии совместное управление, куда свой вклад внесли и мусульмане, и греки, и норманны. Специфичные местные традиции тоже ассимилировались. Норманнское поселение западнее границы Уэльса основывалось на принципах, отличных от тех, которые норманны использовали на побережье Англии, а после того, как Рожер II объединил все норманнские земли на территории Италии в единое Сицилийское королевство, он очень внимательно следил за тем, чтобы не произошел полный перенос установившихся на Сицилии и в Калабрии управленческих порядков на Апулию и Капую.

Во всех норманнских государствах можно легко найти доказательства того, что норманны применяли эту стратегию. В 1075 году, через 4 года после падения Бари, Роберт Гвискар был тесно связан неким Маврелианом, которого называли лигий (ligius) и кто, являясь «аристократом и катепаном», и при норманнском герцоге продолжал приводить в жизнь византийскую систему управления[495]. Через 6 лет, когда город находился под контролем Боэмунда, в управлении городом активно участвовал Вильгельм «Фламменг», катепан. Он заявил, что на эту должность его назначил «мой непревзойденный и великолепный Господин — Боэмунд, которого вдохновил Господь», а в другой хартии Боэмунд официально назначил того же Вильгельма катепаном, чтобы тот мог действовать в его интересах во всех делах, связанных с продажей и обменом внутри города Бари[496]. Кроме того, в 1096 году в одной из своих известных хартий[497] граф Рожер Борса дает указания по управлению «всем своим судьям, графам, катепанам, турмархам и виконтам (vicomtes)». Более того, ход событий в Апулии соответствовал тому, что происходило в Калабрии. Там теми правами, которые в Апулии принадлежали катепанам, обычно владели стратиги. В результате значительный интерес представляет то, что Рожер «Великий граф» не только продолжает наем стратигов по собственному выбору, но и в личных интересах вводит их в Мессине, отвоевав город у мусульман