Nomen Sanguinis. Имя крови - [78]

Узнавая все больше о связях крови, он даже нашел утешение в том, что теперь не одинок и у него есть некое подобие семьи навечно. Одновременно это пугало. Еще больше пугало, что теперь он не винил Джеймса во всем, что с ним произошло, принимая это как данность и даже некую необходимость. Поначалу Маркус пытался себе представить будущее, где он для всех мертв и в то же время жив, но у него не получилось. Он никогда ранее не слышал о Вечных и лишь читал «Дракулу». Его чувства и ощущения подсказывали, что все совершенно иначе.

Иногда Маркус разглядывал себя, удивляясь, насколько иначе выглядит. Он стал выше, глаза, когда-то грязно-серые, приобрели оттенок стали, зубы выпрямились, трансформация убрала проблемы с позвоночником и близорукость, и лишь волосы остались такими же непослушными.

Когда он вышел из карантина, то занялся тем же, чем и раньше, – наукой. Как и говорила Диана, теперь все было иначе – у него была лишь одна сторона, и он работал на нее.

А вот отношения с Джеймсом обернулись кошмаром. Тот всецело и слепо был предан эрлу, который пришел за ним лично. Работая в правительстве, будучи сыном министра, Джеймс помогал своему господину перекраивать мир после такой неудачной для Годвина Второй мировой войны и был великолепен как двойной и даже тройной агент. Джеймс восхищался собой и невероятно гордился своими достижениями и был доволен всем, пока ему не приказали найти Маркуса.

О! Джеймс помнил Маркуса по школе. Как же он ненавидел практически всех, кто был лучше его. Как же презирал тех, к кому начинал что-то чувствовать, заглушая в себе без остатка подобную слабость. Маркуса Джеймс презирал и ненавидел больше всех за то, что тот признал в себе инаковость, а еще сильнее за то, что Маркус прощал его, и каким человеком его видел – лучшим, чем тот был, но главное за то, каким человеком был сам Маркус – добрым и честным. Он выбивал это из него, но так и не выбил! Маркус помогал бездомным, спасал животных, давал деньги на лечение тех, кто не мог себе этого позволить. И когда был человеком, и позже, после Инициации.

Джеймс многие годы не хотел признаваться себе в том, что так и не забыл Маркуса, тот раздражал его самим фактом своего существования, это чувство не исчезло даже после Инициации Годвином и это тревожило. Как он, Джеймс, смел испытывать какие-то еще эмоции, кроме восхищения перед эрлом? Ему казалось, что это сродни предательству по отношению к его сюзерену. С другой стороны, Джеймс был классическим нарциссом, садистом и социопатом, и Инициация лишь усугубила склонность к насилию, а желания обладать и подчинять стали навязчивыми, соперничать с которыми могла только жажда мести за то, каким дураком Маркус выставил его перед эрлом.

Джеймс преклонялся перед Годвином, он был его Вечным и готов был пойти на что угодно, лишь бы тот был доволен. Конечно, он согласился встретиться с Маркусом, когда его господин дал такое задание! Если бы только этот слюнтяй Голденблум делал все, как ему сказано! Но нет – он оказался благородным идиотом и чуть не выставил Джеймса некомпетентным пред лицом сюзерена. Причем дважды! Хорошо, что он успел вовремя инициировать придурка.

Джеймс упивался своей властью над Маркусом. Он избивал его, мучил. Но страшнее всего для Маркуса оказались его приказы по отношению к другим. После одного из них измученный Маркус попытался выйти под солнце. Это еще сильнее разозлило его Инициатора, но он стал осторожнее. Если бы эрл узнал, что Маркус готов был покончить с собой, то мог бы отнять его игрушку, отослав Джеймса подальше.

Впрочем, Годвин знал, но пока Джеймс был ему полезен, а Маркус исправно появлялся в лабораториях и выдавал результат, ему были безразличны отношения между Инициатором и его кровью. Мало ли что происходит за закрытыми дверьми между Вечными – они быстро восстанавливаются. А если нет, можно всегда создать нового.

Маркусу редко позволяли выходить, но иногда у него получалось сбегать за периметр крепости клана. Когда Уильям Вестфорд брал его с собой на задания, а потом приглашал в бары для Вечных, чтобы расслабиться и обсудить дело. Иногда помогала Диана, жалея Маркуса. Она вывозила его в тайные притоны, где проверяла разного рода стимуляторы как на людях, так и на Вечных. Наркотики были темой ее исследования, и Диана видела за ними большое будущее. Маркус же, который вроде как должен был записывать данные, просто забывался на пару часов под действием крови и ее препаратов.

Это был как раз такой случай. Маркус весь в порезах ввалился к Диане после «любовных утех», как их называл Джеймс. Тот вернулся с какого-то задания страшно раздраженным и отрывался на своей игрушке. Маркус знал, что скоро его призовут, и знал, что будет еще хуже. Он малодушно попросил помощи у Дианы. Она вывезла его под предлогом проверки и оставила на пару часов в притоне у Мартина. Диана была старше Джеймса и в иерархии занимала позицию повыше, так что он не посмел перечить.

Маркус откинулся на подушки, наслаждаясь короткой передышкой, надеясь, что Джеймс уедет куда-нибудь к тому времени, как он вернется домой. Легкий сквозняк принес запах полыни, и Маркус улыбнулся, вспомнив, как бегал мальчишкой по лугу недалеко от дома бабушки. Как же он тогда был счастлив!