Nomen Sanguinis. Имя крови - [111]

Син, Нингаль, Мардук, Уту, Адад, Эрра и Иштар. В ночь, когда ее ввели в Круг, она заняла место своего мертвого мужа под ненавидящими взглядами семьи.

Круг правил известным Энхедуанне миром. Разделив его между собой, подчинив себе меньшие Дома, впитывая их силу и могущество. Великие Ануннаки. Или просто Великие. Люди подчинялись богам, принося им кровь, золото, драгоценные камни и ткани, строя им храмы, молясь им и воскуривая благовония. Иногда Великих, которым молились, убивали другие Великие, и люди начинали петь гимны новым богам.

Иштар, сменившая множество имен и мест, теперь жила в Вавилоне. Предыдущий город, любимый ею, где устраивали праздники в ее честь такого размаха, что стоны и гимны слышались за стенами, окружавшими Урук, чуть не уничтожил Эрра. Это была его очередная попытка сблизиться с Иштар, когда еще звали ее люди Иннаной. Он вновь униженно просил ее о любви, а после отказа в отчаянии наслал чуму на город, прокляв его за разврат. Иштар спасла тех, кого могла, но в Урук не вернулась.

Зиккурат Иштар в Вавилоне был куда богаче прежних – богиня уже набрала силу, и многие люди преклоняли колена пред ней. И чем больше ей пели гимнов и воскуривали благовоний, чем чаще выдыхали ее имя в любви и смерти, тем сильнее она была.

И вот приходили и уходили народы, а она все стояла на вершине своего храма. Ей нравился этот молодой по сравнению с другими поселениями город. И лишь одно чуть печалило ее – соседство с Мардуком и его женой.

Иногда она покидала Вавилон, чтобы посетить другие свои владения, стараясь каждому из них подарить часть своей милости, – Забалам, Киш, Аккаде, чуть не погибший Урук встречали ее трепещущими на ветру штандартами с ее знаком. Иштар благословляла их, но всегда возвращалась в свой новый дом.

Энхедуанна следовала за своей Иштар, встречая луну за луной. Попадая в когда-то родной ей Ур, она с грустью наблюдала совсем иную жизнь, где уже нет места ей, где ее предки остались в далеком для нее человеческом прошлом. Иногда она втайне думала, каково это было бы остаться смертной и иметь семью, быть матерью, но тут же смеялась над собой. Ее судьба – жить подле Иштар, в тени ее славы.

В отличие от других Ануннаков, Иштар не любила Солнце и дни, зато при свете звезд ее сила прибавлялась. Царица Ночи – так ее прославляли в гимнах, вкладывая в эти слова и иной смысл. И то было правдой, Энхедуанне ли было не знать страстности своей Госпожи, что бы та ни говорила о своих любовных приключениях. Сладострастная и ненасытная в утехах, в честь кого устраивали ежегодные многодневные оргии, кого прославляли соединением тел, сама она не ведала сердечных мук и легко забывала своих любовников. А они сохли от страсти по ней и умирали на пороге ее храмов, шепча имя Госпожи и молясь хоть еще раз удостоиться ее взгляда.

Вот и снова.

Энхедуанна в сотый раз вздохнула, наблюдая за разыгравшейся драмой.

– Иштар, – прошептал Эрра и в мольбе протянул руки, упав на колени.

Откинув волосы с лица, она повернулась к нему, мелодично звякнув браслетами. Губы скривились в презрении.

– Эрра, ты утомляешь меня! Я же сказала – нет. Никогда. Ты чуть не уничтожил мой город, ты омерзителен, как и болезнь, которую ты насылаешь на непокорных. Твои губы всегда черны от коросты, а длани покрываются струпьями, когда ты призываешь силу. И нет в той силе созидания, лишь разрушение и беды.

– Кто бы говорил! – вскочив на ноги, крикнул в лицо Иштар Эрра. Губы его и правда почернели. – Не ты ли упивалась кровью, пока Великий Син не остановил тебя. Не твое ли имя произносят воины в битве, ибо…

– Я есть жизнь, – прервала его Иштар. – Да, я мстительна, но я жизнь, и имя мое произносят воины в желании выжить. Не я начинаю сражения!

Энхедуанна усмехнулась словам Иштар. Конечно, она не погрешила против истины, никогда сама Иштар не вставала пред шеренгой солдат, никогда не посылала их в битву, но все же не просто так называли ее богиней любви и войны. Мстительность ее не раз приводила к тому, что люди уходили сражаться за нее, чтобы возложить к ногам Госпожи новые миры. Миры, что когда-то принадлежали тем, кто посмел оскорбить ее.

– Эрра, нет! Я не буду твоей женой, не стану и твоей любовницей, и не надо покрываться струпьями в попытке напугать меня. Я извлекла урок. Мой новый дом защищен от тебя. Ты забыл, что нет никого сильнее меня? Там, где иду я по земле, растет трава, и где ступаю я по небесам, идет благословенный дождь! Сила моя освещает бездну, а твоя – не сможет даже эту комнату! Изыди! Утомил! Одержимые войной с моим Великим Отцом и Мардуком, вы спалите этот мир, отправив нас в небытие, как до того случилось с Аном, а после с сыновьями его Энки[6] и Энлилем. Что мне тот юг? Что мне Атон из Ахетатона[7]? Какое мне до того дело, что захватил он власть и подчинил себе Дома и земли Та-уи[8]? Что пред ним преклонили колена Гор, Осирис, Исида и сам Ра? Это их дела!

– Я не прошу тебя помогать нам! – воскликнул Эрра. – Лишь хочу делить с тобой ложе, хочу вдыхать твой аромат и слышать твой голос. Твой Великий Отец не знает, что я здесь.

– Да что ты? – Губы Иштар изогнулись в улыбке. Эрра потерял окончательно контроль над собой и кинулся к ней. – Не смей! – Голос Иштар не изменился, она сказала это спокойно, поправляя браслет на руке, но Эрра тут же упал на пол, задыхаясь и извиваясь, словно душила его громадная змея. – Вот тебе наука! Никогда не смей приближаться ко мне без моего на то разрешения, Эрра! Ты не в силах справиться со мной. Мой отец и тот не сможет!