Ноев ковчег - [91]
Женька улыбнулась. А потом рванула через две ступеньки домой, захлопнула дверь детской и, запихнув в рот Вовкину подушку, исходила слезами и беззвучным криком, пока не выплакала, не выорала весь ужас. Через час она выйдет на коридор, затянется папиросой и осмотрит двор.
Кто? Кто написал донос?
Из соседней двери выскочит Нюся:
– Женечка, деточка, ты как?
– Не дождетесь, суки, – отрезала Женя. – Тебе моя хата понадобилась? Бога не боишься? А мужа моего?
– Женька, дура! Ты чего? Совсем мишигинер?! Да я с твоей матерью сорок лет душа в душу жила!
– Тварь, я тебя найду! – Женька облокотилась на перила своими костлявыми бедрами и проорала в сонный двор: – И тебе будет мало места в Одессе! Слышишь?!
Путь на восток
Двадцать дней дороги прошли как в тумане. Ксеня, самая младшая из Беззубов, умудрилась протащить Фиру и Ванечку через все дорожные ужасы эвакуированных с максимальным комфортом. Ее дар вычислять нужных людей, сохранять веселое, наплевательское отношение ко всем трудностям и возникшим препятствиям и чисто одесское умение договариваться в любых обстоятельствах помогали найти билеты, добывать еду и даже заполучить целое купе без попутчиков. Неслыханная роскошь. На третий день пути в поезде Фира вдруг заметит:
– Ксюша, а где твои серьги?
Серег, про которые Лидка сказала, что неприлично носить на себе новый «форд», тяжелых дореволюционных серег червонного золота с крупными сапфирами и осколками бриллиантов по периметру, не было.
– А, – беззаботно отмахнулась Ксюха, – еще заработаю. Мам, да что ты нервничаешь? Ты к золоту неправильно относишься – это же просто ресурс. Пришло, ушло, опять пришло.
В Хабаровске они за два месяца сменили три адреса от одной теплой, но маленькой комнаты с хозяйкой до предоставленной рабочей отдельной просторной квартиры. Ксеня могла уйти на несколько суток, потом проспать часов четырнадцать, засесть на кухне с какими-то бухгалтерскими книгами и снова уйти в ночь. Еще через месяц ее круглосуточные дежурства стали редкими. И появились шубы. Сначала для Ваньки из котика. Через неделю для Фиры – каракулевая, в пол, с огромным воротником из чернобурки.
– Бабушка – буржуй! – расхохотался Ванька, когда Фира вышла в обновке в центр комнаты.
– Бабушка – королева, запомни! Чтоб жене своей такую купил, понял? – обняла его Ксеня.
– Ну зачем ты тратилась?
– А зачем всю жизнь на потом откладывать? Сейчас надо радоваться.
– Так война идет!
– Тем более. А вдруг убьют завтра – так и помрем печальные и без шубы.
– Как у тебя все так легко?
– Так жить легко. Вы сами себе все усложняете. Носи на здоровье. – Ксеня чмокнула маму в макушку.
Сама она продолжала гонять по морозу в своем пижонском тонком пальто. И категорически отказывалась надевать валенки вместо модельных ботиночек. Фира умоляла:
– Забери шубу! Застудишься!
– Мама, мне до работы добежать, а тебе полдня этого бандита по всем горкам ловить. И куда мне твоя шуба? Я ее вообще как детскую купила.
– Ксеня… – Фира с опаской смотрела на дочь, – деточка, чем ты занимаешься? Это не опасно?
– Цифрами, мама, только цифрами, – смеялась Ксюша. – Если ты их понимаешь, то не опасно. А шуба мне ж особенная нужна.
И через месяц особенная шуба появится вместе с робким и обходительным СанСанычем, который заглянет за Ксаночкой Ивановной субботним утром.
СанСаныч будет любимого Ксениного фасона – взрослый – слегка за сорок, солидный, крупный во всех отношениях торговый работник. И Ксюша с удовольствием позволит ее обожать.
– Ксенечка, он тебе хоть нравится? – спросила после знакомства Фира.
– Мам, ну конечно. Отличный мужчина. Мне подходит.
– Не любишь?
– Любят маму, Родину, мороженое, красивые туфли, детей, – она потрепала Ваньку по макушке, – детей обожают даже. Ну и Саныча тоже люблю – он хороший.
Ксеня и к высоким чувствам относилась так же легко, как и к остальным вещам в жизни. Любовь должна была быть для взаимного удовольствия, а не для страстей и страданий – зачем ей такое? Она оценивала кавалеров не по внешности, а по ресурсам – от физических до материальных. И чем их больше, тем привлекательнее. Отношение к ней тоже играло важную роль. Даже самых перспективных кандидатов, которые не сразу проявляли интерес, Ксеня вообще не рассматривала – зачем лезть на верхушку, когда можно не напрягаясь сорвать то, что под рукой, без усилий.
Порхая между работами и даже городами Хабаровского края, Ксеня успевала все – поиграть в снежки с Ванькой, сходить в театр на премьеру и замечать все, что происходит дома.
– Ты бледная и похудела, – скажет она маме.
– Климат другой… я никак к этой зиме не привыкну. Тяжко без солнца. Разбаловалась в Одессе.
– Ты тоже заметила? И мне солнца не хватает.
На следующий день Ксеня притащит бочонок красной икры и вручит большую ложку.
– Значит, так: два раза в день, а лучше три. Как лекарство. Тебе и Ваньке. Хотите с хлебом, хотите так. А то вы зеленые оба. Да, кстати, мам, а ты чего спину трешь постоянно? – Ксеня внимательно уставилась на Фиру.
– Да что-то поясница разболелась. Так еще в Одессе бывало. Поболит-поболит и пройдет.
Через неделю, собираясь гулять с Ванечкой, Фира вдруг обнаружила, что ноги не помещаются в валенки. Не проходят. Отек не сходил. Она придумала повод не выходить и веселую игру, чтобы отвлечь Ваню. Но Ксеня вечером сразу увидела:
Чтобы выйти замуж за Ивана Беззуба, Фире Беркович, дочери никопольского раввина, пришлось срочно креститься. Ну а после этого оставаться в родном Никополе было смертельно опасно. И молодые спешно отплывают в Одессу. Приведя свою юную жену в дворик на Молдаванке, Ваня клянется со временем найти другое жилище. Он не может знать, что именно здесь пройдет не только его жизнь, но и жизнь четырех поколений Беззубов – со всеми соседями, историческими катаклизмами, котами, маленькими скандалами и большими трагедиями… Начало этой истории – в первой книге «Одесской саги» Юлии Вербы «Понаехали».
В застойных 1970–80-х будет много неожиданных крутых поворотов в жизни каждой из постаревших сестер Беззуб и их уже совсем взрослых детей. А в неизменных декорациях двора на Мельницкой, 8, как и всегда, будут «делать базар», «сохнуть белье» и рожать новые слухи и новых жителей. В романе «Троеточие…» – заключительной, четвертой части «Одесской саги», – казалось бы, расставлены все точки в истории многодетной семьи Ивана и Фиры-Иры Беззуб, которые еще в начале ХХ века поселились здесь с мыслью, что это временное жилье.
«Нэцах» — третья книга «Одесской саги». Это слово означает седьмую цифру сфирот в каббале и переводится как «вечность» или «торжество» и символизирует победу и стойкость в терпении и вере. Роман «Нэцах» — про выдержку, силу и выносливость, качества, которые помогают разросшейся молдаванской семье в любых условиях, при всех властях сохранить себя, свои корни и те самые легендарные одесские пофигизм и жизнелюбие… В издательстве «Фолио» вышли первые два романа «Одесской саги» Юлии Вербы — «Понаехали» и «Ноев ковчег».
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Пораженный красотой женщины в черном, Люк влюбился в нее с первого взгляда, но прекрасные глаза незнакомки ответили лишь печалью… Отвергнут! А ведь он был бы счастлив поменяться местами с тем мальчиком, что всюду следует за ней, как тень. Ему не удастся изгнать из сердца чувство к окутанной тайной Козиме! Эта любовь способна победить смерть…
В сердце андалусской красавицы Мерседес жила всепоглощающая страсть к великому испанскому искусству фламенко и к гитаристу Хавьеру, который разбудил ее талант и чувства. Война разлучила влюбленных навсегда, но через много лет дочь Мерседес, Соня, возвращается на родину матери, чтобы история обрела завершение...
Сколько стоит жизнь 14-летнего мальчишки? Полкроны! Ровно столько получал сержант-вербовщик за каждого несовершеннолетнего бойца, вчерашнего школьника. Беспощадным, как сама война, депутатам английского парламента нет дела до слез Марты, давно не знавшей иной любви, кроме материнской. Но, когда линия фронта обагрится кровью ее сына, ее Джо, она найдет в себе силы для борьбы!
Если ты потерял все, чем дорожил, и встал по ту сторону закона; если обезьяна ведет с тобой философские разговоры, а маньяк-начальник отрезает тебе ухо – не отчаивайся. Это твой путь к просветлению. Сядь на берегу моря, выпей виски и расслабься. Когда жизнь катится в пропасть, подтолкни ее. Когда реальность выворачивается наизнанку, пошли ее к черту.