Ноев ковчег - [93]
Но не только Ирод использовал Лидочку для своих гешефтов – сама она тоже очень расчетливо подошла к вопросу сотрудничества с ним в тот период.
В Центр полетели депеши от Василия Петровича, что им организовано несколько надежных мест для встречи с агентами и самое главное – для вербовки среди оккупантов. Неоднократно отмечалось активное участие в процессе агента под псевдонимом «Графиня». Салон получил благословение от Центра, а Лидочка – карт-бланш. В модный салон с удовольствием стали захаживать старшие офицеры, которые довольно необычно смотрелись в чопорном заведении из-за своих набриолиненных причесок и даже пудры. Своей ориентации они не скрывали. Да и их парадные мундиры тоже вносили приличное оживление в атмосферу салона.
Лидочка даже как-то не удержалась и подпустила шпильку куратору, произнеся с милой улыбкой:
– Ну наконец-то вы среди своих, мой дорогой друг…
Лидочка Ланге буквально озолотилась на новом ресторанном деле. Только свою долю в драгоценностях она теперь тратила на новое тайное и запретное увлечение. Ни Василий Петрович по кличке Ирод, ни Николай Николаевич Ланге, ни Женька Косько не знали, что светская львица, продажная немецкая тварь и законченная сука Лида выкупает из Слободского гетто еврейских детей…
1942
Фира удивлялась. Она размышляла вслух, сидя спиной к палате и глядя на снег за окном.
– Как же так получилось? Как у одних родителей получились настолько разные дети? Ксенечка, ну ты мой последыш, сахарная моя девочка, конфетка. Ну как так? Ты посмотри на Лидку и Аньку! Ну как две родные сестры могут так отличаться? Одна же просто пламя революции и страсти, а вторая – одна коммерция, просто счеты – костяшки влево-вправо, ни любви, ни сострадания, и я даже не знаю, что хуже для женщины.
Ксеня смотрела на мамину худую, как у подростка, но сгорбленную, как у старушки, спину, на тонкую шею, которая до слез жалко торчала из ее шикарного халата, как из черепашьего панциря.
– Мама, по-моему, ты преувеличиваешь наши различия. Ты посмотри, как мы похожи. Мы же все одержимые. Ну, каждая своим. Мы все – как ты.
– Но я так, как вы, не считала гешефты-прибыли!
– Да ты просто считала быстрее, чем Лида, та еще взвешивает, а ты – на глаз. Как с папой.
Обе рассмеялись.
– Твой папа… Это мой самый лучший, самый ценный выбор. Причем совершенно без расчета. Провидение…
– Я тебе завидую – сама выбрала свою судьбу. Да еще какую… Мам, а ты не думала, как бы сложилась твоя жизнь, не попади ты тогда камнем в мальчишку?
– Думала, конечно, но не представляла свою жизнь без Ванечки. Не с камнем, так на улице, все равно бы с ним встретилась, все равно бы его выбрала. И ты выберешь. Или он тебя. И никуда ты не денешься…
– Ага, с твоими и папиными математическими способностями? Я ж пока все варианты просчитаю – он поседеет.
– Да какие у меня способности? Слава богу, вы мозгами в отца.
– А ты забыла то лето, про которое даже Лидка до сих пор вспоминает? Жаль, меня не было – когда ты всю семью на производство наливок бросила. Они всё мечтали повторить. О, а может, кончится война и повторим? Я и базу, и рынок сбыта организую! Мам, не сиди напротив двери! Продует! Я тебе дом куплю! На Фонтане – с садом и самогонным аппаратом. Хочешь?
– Хочу, купи, покупательница моя, только бы война закончилась!
Ксюша поцеловал маму и вышла из палаты. А Фира, воровато оглянувшись, забралась с ногами на широкий подоконник и, по-детски приоткрыв рот, смотрела, как роятся под оранжевым фонарным светом снежинки. Это хаотичное движение, снежный танец, взлеты, порхания, падения и касания вызывали у нее философские мысли.
Все в меня… С мозгами, которые быстрее счетов, и все несчастные… Что ж, девочки, у вас с любовью не складывается?.. Что ж все так или коротко, или изломанно?.. Что Лида, что Аня, что Ксеня… Наверное, дело в Ванечке… Найти такого – чудо, удача… А чудо не может быть бесконечным… Вот и у меня закончилось… Но я хоть знаю, что это… А они? Что видели? Кого любили? Любили ли вообще? Я никогда не видела по-настоящему глупую от счастья Лиду. Даже Нестор в свои восемнадцать хоть краешком, но успел, прикоснулся. А они? Убийца этот мою Анечку поломал, разобрал, так что она полжизни в себя прийти не может… Ксюха – добрая душа, но вертихвостка похлеще Лидки… Мама, мама – это ты меня прокляла? Или папа? Одна Шейна свою любовь нашла… И тоже почти ребенком…
Фира спустит затекшие ноги и потрет поясницу. Заляжет под одеяло, по-детски прикрыв, как своим детям, ушко, чтобы быстрее согреться. Шепнет, как обычно уже семнадцать лет подряд:
– Ванечка, приснись мне. Пожалуйста…
Пропал
Первая и главная любовь Шейны-Жени Петька Косько ехал вдоль линии фронта. Он по глупости рассказал об этом сне Женьке еще в мае, сказал и сразу пожалел… Тряпка! Баба! А все эти приметы – расскажи, чтоб не сбылось… Сон на тот момент приснился в третий раз, а потом повторялся снова и снова минимум раз в неделю. И сейчас его до костей пробирал не утренний холод, а жуткое чувство, что именно сейчас и сегодня этот сон таки настигнет его в реальности. Та же в седом инее пожухлая трава, те же угаданные спины деревьев вдоль дороги и такая же пронизывающая тоска, которую режут на длинные серые ломти две фары бронированного ЗИМа. Точно как во сне – он едет со срочным докладом в штаб, и в машину попадает снаряд. На этом взрыв жутким толчком выбрасывал его из сна в душную реальность. Петька хватал ртом воздух, судорожно дышал, впивался пальцами до синяков в Женькину руку, чтобы удержаться, не рухнуть вниз, в сон, в пламя, в ужас.
Чтобы выйти замуж за Ивана Беззуба, Фире Беркович, дочери никопольского раввина, пришлось срочно креститься. Ну а после этого оставаться в родном Никополе было смертельно опасно. И молодые спешно отплывают в Одессу. Приведя свою юную жену в дворик на Молдаванке, Ваня клянется со временем найти другое жилище. Он не может знать, что именно здесь пройдет не только его жизнь, но и жизнь четырех поколений Беззубов – со всеми соседями, историческими катаклизмами, котами, маленькими скандалами и большими трагедиями… Начало этой истории – в первой книге «Одесской саги» Юлии Вербы «Понаехали».
В застойных 1970–80-х будет много неожиданных крутых поворотов в жизни каждой из постаревших сестер Беззуб и их уже совсем взрослых детей. А в неизменных декорациях двора на Мельницкой, 8, как и всегда, будут «делать базар», «сохнуть белье» и рожать новые слухи и новых жителей. В романе «Троеточие…» – заключительной, четвертой части «Одесской саги», – казалось бы, расставлены все точки в истории многодетной семьи Ивана и Фиры-Иры Беззуб, которые еще в начале ХХ века поселились здесь с мыслью, что это временное жилье.
«Нэцах» — третья книга «Одесской саги». Это слово означает седьмую цифру сфирот в каббале и переводится как «вечность» или «торжество» и символизирует победу и стойкость в терпении и вере. Роман «Нэцах» — про выдержку, силу и выносливость, качества, которые помогают разросшейся молдаванской семье в любых условиях, при всех властях сохранить себя, свои корни и те самые легендарные одесские пофигизм и жизнелюбие… В издательстве «Фолио» вышли первые два романа «Одесской саги» Юлии Вербы — «Понаехали» и «Ноев ковчег».
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.
Пораженный красотой женщины в черном, Люк влюбился в нее с первого взгляда, но прекрасные глаза незнакомки ответили лишь печалью… Отвергнут! А ведь он был бы счастлив поменяться местами с тем мальчиком, что всюду следует за ней, как тень. Ему не удастся изгнать из сердца чувство к окутанной тайной Козиме! Эта любовь способна победить смерть…
В сердце андалусской красавицы Мерседес жила всепоглощающая страсть к великому испанскому искусству фламенко и к гитаристу Хавьеру, который разбудил ее талант и чувства. Война разлучила влюбленных навсегда, но через много лет дочь Мерседес, Соня, возвращается на родину матери, чтобы история обрела завершение...
Сколько стоит жизнь 14-летнего мальчишки? Полкроны! Ровно столько получал сержант-вербовщик за каждого несовершеннолетнего бойца, вчерашнего школьника. Беспощадным, как сама война, депутатам английского парламента нет дела до слез Марты, давно не знавшей иной любви, кроме материнской. Но, когда линия фронта обагрится кровью ее сына, ее Джо, она найдет в себе силы для борьбы!
Если ты потерял все, чем дорожил, и встал по ту сторону закона; если обезьяна ведет с тобой философские разговоры, а маньяк-начальник отрезает тебе ухо – не отчаивайся. Это твой путь к просветлению. Сядь на берегу моря, выпей виски и расслабься. Когда жизнь катится в пропасть, подтолкни ее. Когда реальность выворачивается наизнанку, пошли ее к черту.