Ночные загадки - [4]

— Нет, — решилась наконец я. — И не слышу.

Констебль кивнул и, опустив револьвер, выдернул из-под плаща свисток. Я едва успела заткнуть уши — Фрайм не пожалел сил. Пронзительная трель сорвала с деревьев птичью стаю, из кучи листьев с испуганным мявом вылетело нечто худое и взъерошенное, больше напоминающее щетку трубочиста, чем животное. Вдохнув, констебль засвистел снова — и через несколько секунд с дальнего конца улицы раздался ответный свисток, а чуть погодя из-за домов послышался еще один.

Отпустив уши, я протиснулась мимо констебля ближе к двери, прислушалась… пока гулкий топот и сипение загнанной лошади не заглушили все прочие звуки. Откликнувшиеся на сигнал Фрайма стражники явно не были чемпионами по бегу. Впрочем, особой нужды торопиться у них и не было, но убедились мы в этом лишь пятью минутами позже.

Мистер Генри Дексло, эсквайр, как явствовало из таблички на двери, уже никогда не будет заниматься «торговлей старинными реликвиями» — и скупкой краденого. Он повис на прилавке, вниз по треснувшему стеклу расползлась темно-багровая полоса. Казалось, он стал очередным экспонатом своей лавки — в дополнение к чучелам совы и лисицы. Королевство старых вещей, страна пойманного в паутину времени. Даже запахи порохового дыма и крови здесь показались мне слабее, чем на улице. Их ноты буквально тонули в затхлом воздухе, сотканном из пыли, плесени, нафталина и сырости. Последний раз я вдыхала подобный букет давным-давно, еще в родном Лесу, когда экспериментировала с маслами пачули.

— Что скажете, инспектор?

— Рыбой здесь не пахнет, — с сожалением констатировала я.

А это значило, что мы имеем сразу два запутанных дела — и гору бумаг, которые придется исписать.

Ответный взгляд Фрайма показался мне… странным.

— Так оно и есть, раз вы говорите, мисс Грин, — произнес он. — Только… я все ж думаю, неспроста это. — Глядите: — указал он на пол, — ножик-то.

— Это маскот, старинный гномский кинжал, — педантично уточнила я. Побелевшие пальцы Дексло застыли буквально в дюйме от рукояти, словно покойник до последнего мгновения пытался дотянуться до тускло поблескивающих камней навершия. Подделка, разумеется: даже в свете фонаря мне было видно, что «камни» — стеклянные, а лезвие и рядом не лежало с легендарным подгорным булатом. Дешевая современная штамповка и травление. Глупо пугать кого-то серьезного подобной железкой, но Дексло попытался — и это стало последней глупостью в его жизни.

— Вот я и говорю, сурьезный ножик-то, — продолжил констебль. — А покойник все ж был не тот человек, чтобы с полуслова за жывопыр хвататься. Поспорил он с кем-то крепко… и не из тех, что к нему обычно шастали.

— То есть, — мысленно я сделала стойку, — вы подозреваете, что мы имеем дело не с простым совпадением?

— Есть такая мыслишка, мисс инспектор. — Фрайм, сдвинув на лоб каску, поскреб затылок. — И вот чего… вы с Обайей, — констебль махнул на второго из прибежавших стражников, — обождите здесь… недолго.

— Надеюсь, не до утра, — пробормотала я ему вслед. Хоть эльфам и не свойственна гномская манера цепляться за каждую секунду, но люди зачастую трактуют подобные «растяжимые понятия» слишком уж вольно.

В этот раз «недолго» растянулось всего лишь на час с четвертью — если найденные мной на полке песочные часы не врали совсем уж безбожно. Время первого ночного ленча, но, к сожалению, констебль не догадался захватить из трактира хотя бы парочку бульонных пирожков. Горячих свежих пирожков, которыми так соблазнительно пахла куртка, удерживаемая Фраймом за ворот. От находившегося в ней человека шел куда менее приятный запах джина и кислых огурцов.

— Что скажешь, Малыш?

— Это Генри там разлегся, да? — наш новый гость громко икнул. — Ну и дела… но, ик, я не при них, в смысле, ни при чем, слово джентльмена! Кого угодно спросите: я весь вечер просидел в «Черном коне», из-за стола вставал токо, чтоб отлить. И вообще, мы с Генри были этими, как его…

— Конкурентами! — рыкнул Фрайм и для верности еще раз встряхнул свою добычу, словно лиса пойманного кролика. — Не корчи тут безутешного друга, Малыш. Все знают, что вы с Дексло были на ножах после той истории с жемчужным ожерельем.

— Мы… — не договорив, Малыш неожиданно рванулся к выходу. Ткань затрещала, но выдержала. От рывка скупщик отлетел назад, звонко приложившись затылком о стену, сполз вниз… и зарыдал.

— Я-а-а тут ни при чем! Поверьте… Дексло… я хотел выпихнуть его из бизнеса-а-а, но не убива-а-ать. Констебль, сэр… вы же знаете, так дела не делаа-а-ают. Старый скряга просто не сошелся с кем-то в цене, вот и напоролся на нож.

— Его застрелили! — сказала я.

Малыш поперхнулся слезами, вскочил и принялся озираться. Ну да, запоздало сообразила я, у людей же сумеречное зрение значительно слабее, и угол, где я стояла, для Малыша казался лишь сгустком тьмы. И вдруг эта тьма начинает говорить, да еще нечеловеческим голосом…

Фрайм, тяжело вздохов, сграбастал скупщика за лацканы. Хлоп! Голова Малыша мотнулась, словно у куклы на веревочке, он попытался что-то пискнуть, но вторая пощечина вбила звук обратно в глотку.

— А теперь, — констебль подтянул Малыша вплотную к лицу, — послушай меня очень внимательно. Пару часов назад кто-то из ваших с Дексло знакомцев выпотрошил склад Хиксов. Догадываешься,