Ночной снайпер - [22]

— Во-первых, сядьте. Я ничего такого не говорил и никого не защищаю, — негромко сказал Игорь. — Я не прокурор. Говорю только то, что видел и слышал. Во-вторых…

— Ну-ну, — сощурилась она, наклонившись к нему через стол и почти вывалив свою переспелую грудь из низкого декольте. — А в третьих, самое главное, да?

— Пожалуй. Только что убили еще одного, уже третьего помощника депутата Кольчугина, Афанасьева. Может быть, слышали? Вряд ли вдова вашего брата и его охранник приложили к этому руку.

— Этого, Афанасьева? Он сидел в тюрьме, если не ошибаюсь? Где, между нами говоря, самое место вашему любимому депутату.

— Еще раз. Я не веду расследование! Вам нужно обратиться с этой информацией к старшему следователю по особо важным делам Генпрокуратуры Турецкому Александру Борисовичу.

Она села, разочарованно глядя на него.

— Но они могли этого Афанасьева специально заказать! — воскликнула она. — Чтобы увести следствие на ложную тропу, мол, всех помощников так или иначе убивают! Чтобы они подумали так, как вы только что сказали. Разве не может быть?

Игорь молча пожал плечами, выразительно посмотрев на часы.

— Хотите сказать, что ничего о ней не напишете? — спросила она дрогнувшим голосом.

— О ком — о ней? — не понял Игорь.

— Как о ком? — Она выпрямилась. — О Тамарке! О том, что она со своим любовником задумала и сделала, чтобы завладеть имуществом мужа! И для того, чтобы отвлечь следствие, они поубивали и других помощников Кольчугина… Нет, вы представьте, эта сучка сказала мне, что никакого завещания нет, и потому все перейдет к ней!

Беда с этими любительницами сериалов, подумал Игорь. С другой стороны, действительно странно, зачем тем было разыгрывать перед ней какой-то дурной спектакль?..

— Ваш брат погиб совсем молодым, — сказал Игорь. — Ему было всего-то двадцать семь лет. В его годы я тоже не задумывался о таких вещах, как завещание. И сейчас не задумываюсь, если честно.

— А вам сколько? — неожиданно поинтересовалась она.

— Мне?.. Тридцать четыре. А что? Это важно?

— Женаты?

— Второй раз, первая жена погибла, осталась дочь. Я удовлетворил ваше любопытство?

— Все сходится. — Она кивнула, давя остаток сигареты в пепельнице. — Вы же — Стрелец, я уже говорила… Я так и думала. И заранее все знала! Вы все делаете из чувства противоречия. Например, вам наверняка говорили: не пишите про Сережку, а вы написали! Теперь я говорю: напишите про Тамарку, она же сука, каких мало!

Она выкрикнула это, потом зажала себе рот рукой, испуганно глядя на хозяина кабинета. Игорь осуждающе покачал головой.

— Да ладно вам, — сказала она извиняющимся тоном. — Наверняка вы здесь еще не такое видели и слышали…

— Да уж, — согласился Игорь. — Чего только не видел и не слышал. Так что вы еще хотели сказать?

— То самое… А когда я прошу написать про то, чем она занимается, вы отказываетесь! Что смотрите, скажете — не так?

— Еще раз… Я могу писать только по материалам дела, а не по чьим-то рассказам и предположениям, какими бы правдивыми и оригинальными они ни показались.

— Вы хотите сказать, что сначала их должны осудить — Тамарку и ее хахаля? — перебила она.

— Не обязательно, — терпеливо сказал Игорь, уже открыто взглянув на часы. — Могу писать о каком-то деле и до суда, чтобы привлечь к нему внимание общественности. Но я должен быть в этом уверен…

— Так вы не верите мне?.. — горестно сказала она. — Вот тут я в вас обманулась, если честно. Хоть вы и Стрелец.

— Другое дело, если следователь Турецкий, у которого есть возможности для выяснения, сбора и идентификации доказательств, подтвердит вашу версию, — вздохнул Игорь. — Обратитесь к нему. Я его хорошо знаю. Мало того, я сам ему расскажу про ваш визит. Вам дать его телефон?

— А он кто? — спросила она.

— Следователь Генпрокуратуры по особо важным делам, вы не слушаете… — поднял глаза к потолку Игорь.

— Да нет, он тоже Стрелец или Овен? — нетерпеливо спросила она.

Когда она вышла, Игорь набрал на сотовом номер Турецкого.

— Это опять я. Тут у меня была сестра Артемова… Рассказала кое-что о его жене и охраннике, с которым, помнишь, она уехала с места гибели мужа? Я ее направил к тебе.

— Что-нибудь интересное? — недовольно спросил Турецкий. — Наверняка обвинила вдову, что та сама заказала своего мужа, чтобы вместе с любовником завладеть его имуществом.

— Как в воду, — признался Игорь. — Но я бы на твоем месте с ней пообщался.

— Неужто дал мой телефон? — уже сердито спросил Турецкий. — Старичок, я тебя сколько раз просил: сначала согласовываешь со мной, потом уже с моего разрешения… Ладно, черт с тобой, будут новости, звони.

Турецкий отключил трубку и уставился на стоявшего перед ним участкового Емельянова — полного, краснощекого, потеющего, с несколько выпученными глазами. Он постоянно снимал фуражку, чтобы вытереть под ней платком пот, потом снова ее надевал.

— Да снимите вы ее! — не выдержал Турецкий. — Я вам не генерал на плацу… И сядьте. Расслабьтесь, наконец. Еще раз, чтобы не забыть… Что вы установили?

Они находились в кабинете отсутствующего начальника местного отделения милиции — Турецкий, медэксперт Володя Бугаев, дознаватель здешнего отделения Тихомиров, ведущий свои записи, а также участковый Емельянов, тоже потеющий от напряжения и перед столь известным следователем.