Ночной принц и я - [34]

— Она БУДЕТ адекватна, когда ты сделаешь ЭТО. Я не хочу, чтобы она впала в глубокую депрессию после похорон, нужно всего лишь улучшить состояние. Совсем чуть-чуть, — голос стал молящим. — Просто притупить боль.

— Хорошо. И я это делаю только потому, что ты мой друг Саш.

— Я понял. С меня шикарный обед в ресторане.

— Лучше хорошенько накорми её, а то она бледная, как сама смерть.

— За это не беспокойся.

— А теперь уходи, — еле слышные шаги. — Алиса ты слышишь только мой голос. Ты представляешь себе море. Солнце. Пальмы. Волны лениво накатывают на берег. Поют птицы. На небе не облачка. Тебе хорошо. Ты хочешь спать. Твои веки тяжелеют, наливаются свинцом. Твоё дыхание свободное, легкое.

Холодный властный голос…

* * *

Я очнулась от крика. В совершенно другой комнате. В царстве бело-розового велюра и кружева. В груди клокотала злость и боль. ОН предал меня. ОН загипнотизировал меня. Многократно умноженная боль заметалась в груди раненным зверем. Так вот почему в тот день я совершенно не была подавлена. Неожиданно до меня дошло — вот что применили к Григорию. И ко мне. Имя этой страшной вещи — ГИПНОЗ!

— Ты проснулась! — раздался знакомый голос.

Я тут же залепила удивлённому Лексу пощёчину со всей силы. Щека мужчины тут же покраснела.

— Мерзавец, — выплюнула я. — Я тебе верила.

— Алиса, что случилось?

— Ах, тебе не нравится, что я не управляема, — я встала и покачнувшись, уцепилась за спинку кровати. Лекс подал было руку, ноя хлестнула по ней. — Убери лапы.

— Алиса, ты объяснишь мне, почему ты кричишь?

— тебе нужна не я, а марионетка. Послушная кукла в умных мужских руках, — злость придала сил и взгляд упёрся на хорошенький явно дорогой сервиз. Мгновением спустя в Лекса полетело первое блюдо. — Ты устроил весь этот спектакль. Этот вечер. А потом я оказываюсь в больнице. Как же так, — две чашки, салатница, блюдечко с котятами, — это происки врагов. А тут ты такой сладкий и заботливый. Да пошёл ты… лесом.

Я вылетела из комнаты, когда раскидала весь сервиз по комнате в уворачивающегося Лекса, и боеприпасов больше не осталось. Тряхнув первую попавшуюся служанку, я выяснила, как пройти в "мою" комнату. Убью, гада! Она заморочил меня, использовал. Вот, сволочь! К злости примешивалась горечь от того, что я любила его всем сердцем. Но простить не могла. НЕ сейчас.

Ещё вчера, когда я от нечего делать рылась в шкафах я приметила красивый красный рюкзачок, а так же кредитку, две пачки наличных, по прикидкам около тысяч пятидесяти, несколько особенно понравившихся комплектов белья, кое-что из теплой одежды на смену, свалила в рбкзак косметику (всё компенсировало мне моральный ущерб), одев шубу, застегнув красные сапожки на шпильках (других не было) и забросив на плечо мой скарб я вихрем пронеслась по лестнице и выбежала в двор. Преградившую было мне путь охрану, я одарила таким взглядом, что те отступили, пропустив меня. Кажется, я даже слышала, как кричал что-то Лекс, но мне не было никакого дела.

Проплутав по заснеженному городу около часа, я замерзла как цуцик, но меня словно магнит тянул к треклятому дому и я снова и снова, пытаясь найти автовокзал, выходила к огромному особняку. В конец отчаявшись, вытирая катившиеся слёзы перчаткой, я решила поймать машину. Не прошло и минуты, как передо мной остановилась красная спортивная машина с очаровательной блондинкой за рулём, одетой в дорогую шубку.

— Привет. Тебе куда?

— На автовокзал. Подбросите? Я заплачу, — я порылась в рюкзаке, достав пятисотенную банкноту.

— Садись, — девушка открыла изящную дверку, и едва я её захлопнула, как она нажала на газ и машина сорвалась с места. — Из дома сбежала?

— Ага, — кивнула я, опуская капюшон шубки. Не говорить же, что я убежала от жениха!

— Совсем заели? — улыбнулась мне водитель.

— Есть немного. Можно я у Вас причешусь, а то из дома распустёхой вылетела.

— Конечно, зеркальце вот, — она одной рукой отогнула солнцезащитный козырёк

— Спасибо, — я порылась снова в рюкзаке, выудив оттуда гребень, и принялась наводить хоть какой-то порядок на своей голове.

— А чем тебя так достали предки, вроде живут богато, — она прошлась по моей одежде. — НЕ отрицай — и шубка, и сапожки, и джинсы явно из бутика.

— Замужеством, — брякнула я и прикусила язык. Ну всё теперь начнутся вопросы.

— Он такой страшный?

— Да не особо.

— Не любишь?

— Люблю.

— а почему…

— Не люблю, когда меня принуждают, — я передернула плечами, снова доставая из рюкзака гребень с жемчужинками.

Машина остановилась в пробке, и я от жары расстегнула шубку. В неярком солнечном свете блеснул кулон. Глаза блондинки расширились и впились жадно в камень.

— Стекляшка, — соврала я, но всё равно от греха подальше спрятала Розовую мечту за ворот свитера.

— Ага, — кивнула она, печально следя за моими манипуляциями. — Ты хоть записку-то оставила? А то ведь родичи они такие, и в ментовку заявить могут.

— Смс напишу, — отмахнулась я.

— Ну, как знаешь.

Больше за всю дорогу мы не проронили не слова. Я сидела ипялилась в коно, а блондинка следила за дорогой. Она тоже наверняка была не из бедной семьи. Хорошая песцовая шуба валялась на полочке под задним стеклом, закинутая туда, когда я садилась в авто. Колье из изумрудов скользило по явно дорогой кофте, бриджи и сапоги вполне могли быть из того же бутика, что и мои. Да и машина. На таких автомобилях девочке из бедных семей не катаются, а обручального кольца нет.