Ночной поезд в Мемфис - [29]
— Как мило с вашей стороны оказать нам такую честь. Не похоже, чтобы вы хромали; надеюсь, это означает, что пресловутый синяк оказался не столь обширным?
Он пододвинул мой стул, когда я садилась. Я ожидала подвоха, поэтому сумела затормозить прежде, чем край стола впился мне в живот.
— А ваше бедное запястье? — невинно спросила я. — Вижу, ни одна косточка на нем не пострадала.
Так продолжалось на протяжении всех пяти блюд. Джон вел себя с такой оскорбительной изысканностью, как умел только он: говорил с подчеркнутой медлительностью, которую я совершенно не выношу, и словно мебельными гвоздями обивал свою речь язвительными насмешками. Думаю, Мэри было непонятно большинство двусмысленностей, которые Джон позволял себе, но когда он прошелся насчет моего медальона, назвав его «очень большим и очень золотым», она вспыхнула и быстро сказала:
— Послушай, дорогой, не все разделяют твои вкусы. Античные украшения — одно из его профессиональных увлечений, — пояснила она мне.
— Неужели? — притворно удивилась я.
На ней по-прежнему были греческие сережки. В электрическом освещении нежно светилась покрывавшая их легкая патина, а утонченные лица на маленьких головках выражали такое же равнодушное презрение, как и лицо Джона.
— Исида, — пояснил он, проследив направление моего взгляда или угадав мои мысли, что было совсем не сложно в подобных обстоятельствах. — Хоть она и египетская богиня, культ ее был весьма распространен в Греции в эллинистическую эпоху: между трехсотым и тридцатым годами до новой эры.
— Спасибо, что объяснили. — Я оперлась подбородком на тыльную часть ладони и сладко улыбнулась ему: — Они восхитительны. Где, скажите на милость, вы достаете такие вещи?
— Там и сям, — ответил Джон, отнюдь не столь сладко улыбаясь мне в ответ. — Эти серьги, например, я нашел в антикварном магазине в Нью-Йорке. Вы, должно быть, знаете этот магазин на Мэдисон-стрит, в районе Семидесятых.
Это был удар прямо в печень. Конечно же, я знала этот магазин: моя золотая с эмалью розочка происходила оттуда же.
Во время обеда я попыталась провести легкую рекогносцировку, с простодушным девичьим любопытством расспрашивая о других пассажирах. Джон прекрасно понял, что мне нужно; с учтивой улыбкой он изливал на меня массу бесполезной информации. От Мэри было больше толку. Она уже успела познакомиться с большинством гостей.
— Джонсоны — из Сан-Франциско, — сообщила она, кивая в сторону пожилой супружеской пары, которая накануне сидела за одним столиком с Джен. — Он имеет какое-то отношение к фондовой бирже.
— Он — самый унылый субъект на теплоходе, — добавил Джон, — если не считать его супруги. Вы не поверите, но хобби Джонсона — детские железные дороги.
Разговор продолжался в том же духе: Мэри указывала на кого-нибудь, а Джон отпускал нелицеприятные замечания обо всех и о каждом. Когда мы перебрались в салон пить кофе, я извинилась и вышла на палубу «покурить». Джон за мной не последовал. Зато мне довелось поболтать с мистером Джонсоном, курившим сигару. Этот господин оказался еще скучнее, чем думал Джон. К счастью, прежде чем он успел со всеми подробностями поведать мне о деятельности министерства внутренних дел, военного штаба и о чем-то там еще, к нам подошла Элис. Она прослышала о «несчастном случае» и засыпала меня вопросами.
— Пакость эти цветы, — заявил Джонсон. — Зачем они нужны, если есть искусственные, вот что я вам скажу. Жена обожает домашние растения, хотя...
В это время из салона донесся голос, оповещавший о начале лекции, так что пришлось вернуться. На подиуме помощник Хамида официально объявлял то, что нам всем было уже известно. Он обещал всевозможные развлечения взамен выпавших из программы экскурсий. Один из участников круиза, знаменитый орнитолог-любитель, предложил рассказать о птицах, а доктор Фоггингтон-Смит согласился прочесть дополнительную лекцию о египетских религиях. Через три дня предполагался грандиозный банкет в египетском стиле и костюмированный бал с представлением, в котором будут участвовать команда и пассажиры. Учреждены призы за лучшие костюмы. Если мы не приобрели никаких египетских нарядов в Каире, команда с удовольствием поможет нам соорудить их из подручных средств, либо можно наведаться в превосходный магазин мистера Азада (в этом месте мистер Азад встал и обаятельно улыбнулся), чтобы выбрать там что-нибудь из его коллекции.
— Может получиться забавно, — сказала я Элис, уже подозвавшей официанта.
— Chacun a son gout[24], — загадочно произнесла она. — Хотите кофе? Очень рекомендую, лекции Пэрри действуют, как двойная доза снотворного.
Вскоре я получила возможность оценить ее совет. Пэрри бубнил и бубнил что-то об Исиде, Осирисе, Мут, о куче других богов, богинь и людей с невероятными именами; а когда перешел к обсуждению различий между пантеизмом, монотеизмом и генотеизмом, голова у меня начала клониться. Однако Элис не дала мне опозориться, время от времени щипая меня.
