Ночной поезд - [109]

Мне следовало затаиться. Однако, лишь увидев свое отражение в витрине обшарпанного магазинчика, я вспомнила еще об одном важном деле.

Похоже, магазин торговал всем понемножку: там стояли ящики с гвоздями, висячие замки, ручки для письма и молотки. Здесь можно было купить бинокль или, если потребуется, получить доскональные сведения о тайском и британском королевских семействах. В воздухе висела пыль.

– У вас есть ножницы? – спросила я у мужчины, сидевшего на высоком табурете и читавшего газету.

– Ножницы? Да, есть! – восторженно ответил он. – Вот здесь. Какие именно ножницы?

Я посмотрела на них. Диапазон его предложений колебался от тупого инструмента, которым ребенок не сможет разрезать бумагу, до коротких и толстых кухонных ножниц с пластиковыми ручками.

– Чтобы отрезать волосы.

Продавец подхватил одни ножницы.

– Вот эти.

Я окинула его взглядом. Это был симпатичный мужчина в брюках в рабочем стиле с заглаженной спереди складкой, в накрахмаленной белой рубашке и шлепанцах-вьетнамках. Его аура представлялась мне теплой, возможно, янтарно-желтой.

– Можно я воспользуюсь вашим зеркалом?

– Конечно.

Стоя у меня за спиной, продавец наблюдал, как я отрезаю свои волосы, а потом засмеялся и протянул руку. Я положила в нее жгут двухцветных локонов, и он удивленно повертел его в руке, а затем аккуратно опустил в мусорное ведро. Затем забрал ножницы и, как мог, подровнял мою рваную стрижку.

Он бросил на меня заговорщицкий взгляд, который яснее всяких слов говорил: «Я даже не собираюсь ничего спрашивать», – а я вернула ему ножницы, несмотря на то, что за них заплатила. Мужчина тщательно вытер их тряпочкой и положил на витрину.

Я нашла номер в близлежащей небольшой гостинице: такой, который, по моему убеждению, не мог привлечь Леона Кэмпиона. Номера представляли собой хижины, выстроенные вокруг внутреннего дворика, проход в которые пролегал через кухню. Там были общие туалеты и душ, а спальня оказалась совсем примитивной. В хижине имелась кровать с железной рамой, на ней – тонкий матрас, покрытый бледно-голубой простыней, и сложенная верхняя простыня белого цвета. Больше тут не нашлось абсолютно ничего, если не считать висячего замка на двери. Душевые находились через двор. До меня доносились запах жарившихся специй и два разговора: один – на тайском, из кухни, а другой – на немецком, из-за моей двери.

Мне вдруг подумалось: уж не тот ли это отель, в котором останавливалась Лара целую вечность тому назад, когда была с Рэйчел, Джейком и Дереком? Тот, где она провела ночь перед тем, как ее жизнь обрушилась в первый раз. И не здесь ли провела свою последнюю ночь на свободе Рэйчел? При этой мысли меня пробрала дрожь.

Леон никогда не найдет меня здесь. Я села на кровать, затем снова встала. Мне рано еще было расслабляться. Требовалось выйти и отыскать нужный магазин.

Два часа спустя я сидела на шатком пластиковом стуле возле своей хижины и возилась с новым телефоном. Он ставил меня в тупик: я слишком долго жила вне современного мира, чтобы разобраться, как настроить тайский телефон. Но персонал гостиницы собрался вокруг и помог мне. Я подумала, как все это странно. Годами я пряталась от всех, испытывая ужас перед любым социальным взаимодействием и тщательно его избегая. Сейчас я находила доброту на каждом шагу, или, вернее, на каждом шагу, за исключением одного – того, который привел меня к Леону Кэмпиону.

Я позвонила Алексу, но доступной оказалась только голосовая почта, где я оставила ему несколько сообщений. Теперь я раздумывала, не позвонить ли снова Сэму и не попросить ли у него номер телефона Оливии. Ей следовало знать правду о Леоне; да и вообще хорошо иметь на своей стороне такого серьезного союзника. Я бы полностью доверилась ее инстинктам и советам.

Не только ее, но и все семейство Уилберфорс нужно было известить о том, что Лара жива (или была жива до совсем недавнего времени). И о том, что она в Азии. Они должны узнать правду о человеке, которого выбрали ей в крестные. Эту информацию нужно распространить как можно шире, просто на всякий случай.

Я позвонила Сэму. Ответа не было.

Затем наступил вечер, и я решила никуда не ходить. Я купила в кухне овощное карри с рисом и пиво и села на свой шаткий стул за шатким столом, которые вытащила во внутренний дворик, поскольку никто им больше, похоже, не пользовался. Быстро стемнело, воздух стал густым от жары и кишел москитами.

Я съела все из своей миски. Пока я не приехала в Бангкок, я и понятия не имела, как сильно люблю тайскую пищу. Я смутно помню по своей лондонской жизни, что мы с Лори, собираясь пойти куда-нибудь пообедать, рассматривали тайскую кухню как один из вариантов, но теперь я поняла, что это моя любимая в мире еда. Пиво было холодным. Ничего лучшего я и желать не могла.

Мне хотелось, чтобы Алекс мне перезвонил. Я снова набрала номер Сэма, и после трудного разговора он дал мне телефон Оливии.

– Послушай, – сказал он, – я тебе не справочное бюро. Я не обязан сидеть на телефоне, перебирать номера и думать, какому еще неприятному человеку тебе потребуется позвонить. Ты так занята из-за дневника, который я тебе прислал, да? Могла бы, по крайней мере, мне рассказать.