Ночной дозор - [21]
Его непосредственность просто удивительна, подумала Вив. Однако именно его пороки и недостатки она любила больше всего. Потратила жизнь на его слабости – просьбы о прощении, обещания... Она снова легла в его объятия. Он зажег сигарету, и они вместе курили, глядя на верхушки деревьев. Пустельга исчезла; неизвестно, поймала она свою мышку или отправилась за другой. Небесная синева поблекла.
Сентябрь – даже конец сентября – это все же не лето; Вив зябко поежилась. Реджи потер ей руки, но вскоре оба сели, допили оставшийся джин, а потом встали, отряхивая одежду. Реджи вывернул манжеты брюк и вытряс траву. Одолжившись ее носовым платком, стер с губ следы помады и пудры. Отошел в сторонку, повернулся спиной и отлил.
– Стой здесь, – сказала Вив, когда он вернулся, и сама зашла в кусты; задрала подол, спустила трусики и присела на корточки.
– Гляди, там крапива! – крикнул Реджи, хотя не заметил, куда она пошла, и за кустами ее не видел.
Вот он причесался, нагнувшись к автомобильному зеркальцу. Сполоснул в ручье стаканчики. Вив посмотрела на руку. Засохшая сперма превратилась в изящное кружево; она потерла пальцы, и белые хлопья, спорхнув на землю, затерялись в траве.
К семи Реджи должен был вернуться домой, а часы показывали уже половину пятого. Снова прогулялись к мостику; постояли, глядя на воду. Опять сходили к развалившейся мельнице; рядом с похабными надписями осколком стекла Реджи выцарапал инициалы «РН, ВП» и сердце, пронзенное стрелой.
Отбросив стекляшку, взглянул на часы:
– Пожалуй, надо ехать.
Они вернулись к машине. Вив вытрясла плед, Реджи его свернул и вместе со стаканчиками убрал в багажник. На месте пледа остался квадрат примятой травы. Он портил красоту опушки; Вив ногами взбила траву.
Все это время машина простояла на солнце. Вив села и о горячую кожу сиденья обожгла ногу. Плюхнувшись рядом, Реджи протянул носовой платок – подстелить.
Он нагнулся и поцеловал ее в бедро. Она коснулась его головы – темных напомаженных завитков, сквозь которые просвечивала бледная кожа. Окинула взглядом опушку в буйной зелени и тихо сказала:
– Вот бы здесь остаться.
Реджи ткнулся лицом в ее колени.
– Мне тоже этого хочется. – Слова звучали глухо. Он вывернул голову и посмотрел ей в глаза. – Ведь ты... Ты же знаешь, мне самому противно. Если б я мог что-то изменить... Ну, все это...
Вив кивнула. Сказать нечего, все уже сказано прежде. Он еще полежал на ее коленях, снова поцеловал в бедро и выпрямился. Повернул ключ – мотор ожил. В тишине урчанье мотора казалось ужасно громким – такой же странно оглушающей показалась сама тишина, когда они только приехали.
Реджи развернулся и медленно проехал к ухабистой дорожке, которая вывела на проселок; не притормаживая, миновал домик сырного цвета, а затем выехал на лондонское шоссе. Машин заметно прибавилось. Все возвращались с вылазок за город. Стоял несмолкаемый шум моторов. Низкое солнце светило в глаза, заставляя щуриться; иногда при повороте дороги оно отступало в сторону или на минуту скрывалось за деревьями, но потом, розовое и разбухшее, вновь появлялось, став еще больше.
От солнца, тепла да еще, наверное, выпитого джина Вив сморило. Она прилегла на плечо Реджи и закрыла глаза. Он потерся щекой; потом изредка поворачивал голову, целуя ее волосы. Вдвоем они тихонько напевали старые песни – «Мне нечего тебе дать, кроме любви» и «Пока, дрозд, пока».
На подъезде к лондонским окраинам Вив зевнула и нехотя выпрямилась. Попудрилась, освежила помаду. Машин в потоке вдруг стало с чертову уйму. Реджи хотел проскочить через Поплар и Шедуэлл, но там было не лучше. В конечном счете они застряли в пробке на Тауэр-Хилл. Реджи то и дело смотрел на часы.
– Высади меня здесь, – сказала Вив.
– Погоди, сейчас, – беспрестанно повторял он. Его бесило, что приходится пропускать другие машины. – Ну чтоб этому хмырю впереди чуть-чуть... Господи! Вот из-за таких мудаков...
Машина тронулась. Перед выездом на Стрэнд они попали в новую пробку на Флит-стрит. Реджи поискал объезд, но боковые улицы забили машины, водителям которых пришла та же идея. Он барабанил пальцами по рулю и чертыхался. Опять посмотрел на часы.
Под его настроением Вив напряглась и даже чуть съехала на сиденье, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза, но мыслями была еще в лесу, не желая расставаться с мельницей, ручьем, мостом и тишиной. Это тебе не Пиккадилли... Перед отъездом Реджи вымел из машины лепестки и травинки, что натрусились с живых изгородей. Тыкал пальцем в бабочку, пока та не встрепенулась и упорхнула.
Вив смотрела на освещенные витрины магазинов с коробками бутафорских конфет и фруктов, флаконами духов и бутылками, где подкрашенная вода изображала и вино «Пармские ночи», и виски «Ирландское солодовое». Машина двигалась еле-еле. Наконец они подползли к кинотеатру «Тиволи». Вив тоскливо оглядывала очередь за билетами, девушек с кавалерами, мужей с женами. В сумерках цветные огни кинотеатра казались еще ярче и зазывнее, чем в темноте. Глаз цеплял маленькие бессвязные детали: сверканье сережки, блеск напомаженных волос, хрустальный перелив брусчатки.
Впервые на русском языке — дебютный роман автора «Тонкой работы», один из ярчайших дебютов в британской прозе рубежа веков.Нэнси живет в провинциальном английском городке, ее отец держит приморский устричный бар. Каждый вечер, переодевшись в выходное платье, она посещает мюзик-холл, где с бурлескным номером выступает Китти Батлер. Постепенно девушки сближаются, и когда новый импресарио предлагает Китти лондонский ангажемент, Нэнси следует за ней в столицу. Вскоре об их совместном номере говорит весь Лондон.
Лондонский бедный квартал, вторая половина XIX века. Сью Триндер, сирота, выросшая среди воров и мошенников, не знает, что судьба странными узами соединила ее жизнь с юной наследницей богатого имения, живущего замкнуто и уединенно. И едва порог дома переступает неотразимый Джентльмен, начинаются приключения, захватывающие дух своей непредсказуемостью.
Впервые на русском — новейший роман прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Нити, сотканной из тьмы», своего рода постскриптум к «Ночному дозору», также вошедший в шорт-лист Букеровской премии.Эта история с привидениями, в которой слышны отголоски классических книг Диккенса и Эдгара По, Генри Джеймса и Ширли Джексон, Агаты Кристи и Дафны Дюморье, разворачивается в обветшалой усадьбе Хандредс-Холл, претерпевающей не лучшие времена: изысканный парк зарос, половина комнат законсервирована, гостей приходится принимать в цокольном этаже, и вообще быть аристократом невыгодно.
Сара Уотерс – современный классик, «автор настолько блестящий, что читатели готовы верить каждому ее слову» (Daily Mail). О данном романе газета Financial Times писала: «Своими предыдущими книгами, три из которых попадали в Букеровский шорт-лист, Сара Уотерс поставила планку качества очень высоко. И даже на таком фоне „Дорогие гости“ – это апофеоз ее таланта». Итак, познакомьтесь с Фрэнсис Рэй и ее матерью. В Лондоне, еще не оправившемся от Великой войны, они остались совершенно одни в большом ветшающем доме: отца и братьев нет в живых, держать прислугу не позволяют средства.
Сара Уотерс – современный классик, «автор настолько блестящий, что читатели готовы верить каждому ее слову» (Daily Mail) – трижды попадала в шорт-лист Букеровской премии. Замысел «Близости» возник у писательницы благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс готовила параллельно работе над своим дебютным романом «Бархатные коготки». Маргарет Прайер приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Впервые на русском — самый знаменитый из ранних романов прославленного автора «Тонкой работы», «Бархатных коготков» и «Ночного дозора». Замысел «Нити, сотканной из тьмы» возник благодаря архивным изысканиям для академической статьи о викторианском спиритизме, которую Уотерс писала параллельно с работой над «Бархатными коготками».Маргарет Прайор приходит в себя после смерти отца и попытки самоубийства. По настоянию старого отцовского друга она принимается навещать женскую тюрьму Миллбанк, беседовать с заключенными, оказывая им моральную поддержку.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Приехав погостить к сестре на уединенный остров и килом южном море, молодая актриса Люси Уоринг узнает, что но соседству живет ее театральный кумир, великолепный Джулиан Гейл, внезапно покинувший сцену два года назад. Его пребывание на острове окутано какой-то тайной, проникнуть в которую Люси не удается. Неожиданно спокойствие мирного острова взрывается чередой ужасных событий: кто-то открывает стрельбу на пляже, крестный сын Гейла тонет в море, а затем Люси находит труп человека, которого только накануне видела возле дома Гейла.
На крошечном бретонском островке ничего не менялось вот уже больше ста лет.Поколение за поколением бедная деревушка Ле Салан и зажиточный городок Ла Уссиньер вели борьбу за единственный на острове пляж. Но теперь — все изменится.Вернувшись на родной остров после десятилетнего отсутствия, Мадо обнаруживает, что древнему дому ее семьи угрожают — приливные волны и махинации местного богача. Хуже того, вся деревня утратила волю и надежду на лучшее.Но Мадо, покрутившаяся в парижской круговерти, готова горы свернуть.
Впервые на русском — единственный сборник рассказов от Джоанн Харрис, автора таких бестселлеров, как «Шоколад», «Темный ангел», «Леденцовые туфельки», «Пять четвертинок апельсина», «Джентльмены и игроки».Вера и Надежда сбегают из дома престарелых в самый модный обувной магазин Лондона. Ведьминский ковен собирается на двадцатилетие школьного выпуска. А молодая жена пытается буквально следовать рецептам из кулинарной книги своей свекрови — с непредсказуемыми последствиями…
На одной из тихих улиц Монмартрского холма нашли прибежище Янна и ее дочери Розетт и Анни. Они мирно и даже счастливо живут в квартирке над своей маленькой шоколадной лавкой. Ветер, который в былые времена постоянно заставлял их переезжать с места на место, затих — по крайней мере, на время. Ничто не отличает их от остальных обитателей Монмартра, и возле их двери больше не висят красные саше с травами, отводящими зло. Но внезапно в их жизнь вторгается Зози де л'Альба, женщина в ярко-красных, блестящих, как леденцы, туфлях, и все начинает стремительно меняться… «Леденцовые туфельки» Джоанн Харрис — это новая встреча с героями знаменитого романа «Шоколад», получившего воплощение в одноименном голливудском фильме режиссера Лассе Халлстрёма (с Жюльетт Бинош, Джонни Деппом и Джуди Денч в главных ролях), номинированном на «Оскар» в пяти категориях.Перевод с английского И.