Ночная кукушка - [52]

— Вы тоже пейте, — распорядилась она, отдышавшись. — Раз уж попали сюда, надо пить.

— Зачем ты меня пригласила? — Минерва даже не притронулась к своему огневиски. Как бы отделаться от Беллы и незаметно уйти...

— Как вам сказать... — Белла посмотрела на нее. — Да просто Ивэн вас уважал. Считал вас хорошим учителем, строгим, но справедливым. Многие так думали. Лично я — нет. Я всегда считала вас лицемерной старой кошкой. По-моему, за милю видно, что вы явились сюда шпионить, и будь я на месте Лорда, я бы давно отправила вас на три фута под землю...

Для убедительности она ткнула пальцем вниз. Белле сейчас явно было проще изъясняться жестами.

— Но раз он вас терпит, значит, и я должна. Хотя мне вы глубоко противны. Можете записать себе для памяти. У нас в школе вообще не было ни одного нормального учителя, кроме разве что Флитвика. Все остальные... Что дорогой профессор Слагхорн, — она противно засюсюкала, — что Дамблдор с его слащавыми улыбочками, что вы с вашей якобы беспритра... Черт побери! бес-при-стра-ст-но-стью. Но мы-то прекрасно знали, что вы только корчили из себя справедливую, а сами ненавидели слизеринцев и придирались к каждой мелочи.

— Спасибо, — Минерва поставила свой стакан на оказавшийся по соседству столик. — Извини, мне пора.

— Нет, постойте, — Белла с неожиданной для пьяной женщины ловкостью скользнула в сторону и оказалась между Минервой и выходом. — Я еще не договорила. Так вот, хотя лично у меня вы вызываете о-мер-зе-ние...

Она сделала паузу, довольная, что справилась со сложным словом.

— Но Ивэну вы нравились, и он был бы рад, что вы пришли. Так что...

Она схватила стакан и опять сунула его Минерве в руки.

— Пейте, я сказала! Вы на поминки пришли, или куда? Давайте, до дна. За тех, кто не вернется... Они ушли в бою. Хорошая смерть, дай Мерлин нам всем такой же.

Белла допила свой огневиски. Минерва чуть коснулась обжигающей жидкости губами и отставила стакан. Незаметно достала палочку. Хотелось бы, конечно, убраться отсюда без скандала...

Но тут откуда-то вынырнул Долохов, небритый, с мешками под глазами, но совершенно трезвый и злой.

— Белла, — он крепко взял собеседницу Минервы за локоть, — а не многовато ли ты тут наболтала? Ну-ка, иди протрезвись, ты мне нужна.

— Зачем, Тони? — Белла обняла его за шею. — Для романтического ужина вдвоем?

Он раздраженно оторвал ее от себя.

— Для дела! Быстро, я сказал!

— Слушаюсь, сэр, — пропела она и ушла, покачиваясь.

От разговора с Беллой стало совсем тошно. Минерва прекрасно помнила старшую мисс Блэк по Хогвартсу. Красивая девочка, хотя и немного мрачноватая, но очень талантливая и всегда державшая себя безупречно, как положено Блэкам. И вот меньше чем за десять лет она превратилась в алкоголичку, да еще и с замашками матерой уголовницы.

Том, Том, что же ты делаешь со своими людьми...

Взгляд, нацеленный ей в затылок, она почувствовала почти физически — словно к шее приставили острие палочки. Обернулась и увидела Лорда. Что называется, помяни черта...

Он единственный здесь был в черном — впрочем, как обычно. Глаза на бледном лице казались бездонными.

Лорд появился внезапно и словно ниоткуда. Кто-то из стоявших поблизости попытался было преклонить колени, но Том только отмахнулся — мол, сейчас не нужны церемонии. Направился к Минерве. Долохов отошел в сторону. Лорд повел палочкой в воздухе, и все посторонние звуки мгновенно пропали — теперь их разговор никто не слышал.

— Что, Минни? Пришла полюбоваться?

— Нет, помянуть. Но теперь я свой долг выполнила. Ты мне позволишь уйти?

— Ах, вот как, — он рассмеялся, — тебя угнетает атмосфера безумия? Ну, так мы все здесь не в своем уме. И ты тоже — иначе тебя бы здесь не было.

Кажется, она уже где-то слышала такое... Впрочем, было не до того, чтобы вспоминать цитаты.

— Я понимаю, — сказал Том, — для гриффиндорца все это, — он обвел рукой комнату, полную дыма и танцующих пар, — выглядит инфернально. У вас совсем не такое представление о смерти. Все должно быть трогательно, возвышенно и проникнуто светлой грустью, правда? Героизм, самопожертвование, подвиг... Все рыдают и чувствуют, как душа очищается... Что поделаешь — у каждого свой способ достигать катарсиса. Кто предается пафосным мыслям, а кто и пляшет всю ночь напролет. Суть-то одна. Из того, что мы все здесь убийцы, не следует, что у нас нет человеческих чувств.