Ночи и рассветы - [34]
— Очень трогательно! — заметил лысый. Все присоединились к его мнению.
— Да, в самом деле! — сказал Карацопис. — Президент был очень тронут. — И грустно добавил: — Позже на похороны покойного отца он прислал венок через своего секретаря…
Воцарилось молчание.
— Ну что тут говорить! — нарушил тишину Кацотакис. — Мы лишились крупного политика.
— И в такую трудную минуту! — добавил усатый.
— Слава богу, что есть замена в лице Мутусиса! — простонал лысый.
— Хи-хи! Кто о чем, а Лефтерис о Мутусисе.
Лысый стал горячиться:
— Да он тряпка, Андреас! И как только мог генерал так просчитаться!..
Несмотря на протесты госпожи Георгии, разговор снова перешел на политику. Джери налегал на вино и заставлял пить Космаса. Зойопулос грозил ему пальцем.
— Смотри, чтобы не повторилось позавчерашнее! — украдкой шепнул он Джери. — У меня столько новостей для тебя накопилось! Почему ты не представил мне своего друга?
— Да что ты спешишь, как на пожар! Всему свое время.
— Возьмем его в наше общество?
— Обязательно.
Космас повернулся к Джери:
— О каком обществе выговорите?
Джери налил ему вина. Зойопулос снова заговорил, и Космас наклонился, стараясь расслышать его слова. Наклоняясь, он увидел глаза Кити, устремленные на него. В эту же минуту Кацотакис произнес имя Марантиса.
— Теодор ни за что не согласится! — говорил Кацотакис. — Ни в коем случае. Сегодня утром я говорил с ним по телефону. Он советовал мне воздержаться от каких-либо действий.
— Хитрая лисица! — усмехнулся усатый.
— Нет, Георгос, ты неправ! Теодор в данных обстоятельствах проводит мудрую политику. На него нажимают со всех сторон: немцы прочат его на президентское место, деятели центра склоняют на свою сторону. И даже ЭАМ неоднократно выдвигал ему свои предложения. Шутка ли — это политик, и притом крупного масштаба, его не стоит компрометировать! Но, по существу, он и сейчас заворачивает всеми делами правительства.
— Это несомненно! — поддержал его лысый. — Позавчера я был у Бакоса{[43]}. Он сказал мне: «Теодор — золотой фонд нации, и мы не имеем права его компрометировать».
— Позвольте заметить! — вмешался Карацопис.
Но на этот раз Кацотакис не позволил ему заметить и заговорил сам, высоко поднимая указательный палец:
— После войны вся наша надежда на него, помяните мое слово!
Желая прервать слишком серьезную беседу, госпожа Георгия снова пригласила гостей в зал. Туда должны были подать сладкое и напитки. Китисобиралась играть на фортепьяно.
Гости направились в зал. Джери, Космас и Зойопулос остались в столовой.
— Ну, так как? — в упор спросил Космаса Зойопулос. — Вступаешь в наше общество?
— Погоди, погоди! — попробовал остановить его Джери.
— В какое общество? — со смехом спросил Космас.
— Есть у нас такое общество, — объяснил Зойопулос. — Занимается торговлей…
— Торгует ядами! — вставил Джери и выпил еще один стакан.
— Вот именно!
— Очень загадочно.
— Ядами для крыс! — сказал Зойопулос.
Космас засмеялся.
— В такое время?
— В такое время в них особенная нужда. Крысы-то красные!
— Не понимаю! — сказал Космас. В нем шевельнулось подозрение.
— Эх, Ненес, эх, торопыга! — покачал головой Джери. — Ну что ты пугаешь честных людей! Я же говорил тебе, что Космас поэт. А душа художника — это критский лабиринт. Можно ли проникнуть в нее без нити Ариадны?
Он обнял Зойопулоса за шею и поцеловал его.
— Опять хватил лишку, плут? — сказал Зойопулос. — Опять?
В дверях появилась Кити.
Джери поднял на нее осоловевшие глаза.
— Я поклонник прекрасного! — крикнул он. — Обожаю прекрасное в любом его проявлении, как обожали его наши предки.
Пытаясь подняться, он потянул скатерть. На пол полетели стаканы, бутылки и тарелки.
— Опять? — спросила Кити.
— Иди сюда! — крикнул Джери. — Иди поцелуй своего брата!
— Нет, ты правда несносен! — возмутился Зойопулос.
— Поцелуй меня, Ненес. Если она не хочет, поцелуй меня хоть ты. — И он упал лицом на мокрую скатерть.
В коридоре послышались голоса. Кити, Зойопулос и Космас вышли из столовой. По лестнице, с трудом переводя дыхание, поднимался торговец маслом.
— Обыск! — сказал он. — Немцы устроили облаву!
— Что случилось? Что им надо?! — воскликнула госпожа Георгия.
— Опять из-за англичан! — ответил торговец маслом. — Говорят, в доме напротив, у Касиматиса, прятали офицера, а теперь его поймали и обходят по очереди все дома.
— Вы думаете, они придут и сюда? — Госпожа Георгия дрожала.
— Нет оснований беспокоиться! — утешал ее лысый. — Мы никого не скрываем, ничего дурного не сделали. Если они явятся, мы им все объясним. Не звери же они, в самом деле.
— Проклятые англичане! — сердился Кацотакис. — Нашли время бежать!
— Спасают свою шкуру! — нервничал усатый. — Я презираю этих трусов.
— Подвергать опасности весь квартал! — вторил им Бевас. — Двоих укрывателей немцы уже повесили.
— И правильно сделали! — Кацотакиса тоже охватила дрожь. — Зачем предоставили им убежище? Можно ли делать это в такое время?
Внизу послышались удары в дверь.
— Боже мой!
— Успокойтесь!
Лысый стал спускаться по лестнице. Вместе с ним: отправился Бевас, говоривший по-немецки.
— Какое счастье, что здесь оказался Лефтерис!
— Они ни с кем не считаются! — проворчал, усатый. — Ни с полицией, ни с кем.
Мицос Александропулос — известный греческий писатель, участник антифашистского Сопротивления, автор романа-дилогии «Ночи и рассветы» («Город» и «Горы»), сборников рассказов («К звездам», «Чудеса происходят вовремя»). Ему принадлежит и крупная серия работ по истории русской культуры, в частности трехтомная история русской литературы, романы о Горьком и Чехове.Двухтомный роман Мицоса Александропулоса «Хлеб и книга» был удостоен в 1981 году Государственной литературной премии Греции. К этой же серии относится роман «Сцены из жизни Максима Грека».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советский читатель знаком с творчеством греческого писателя Мицоса Александропулоса. В СССР не раз издавались его произведения. Новая книга этого автора «Путешествие в Армению» обращена к греческому читателю, но она представляет интерес и для советских людей, желающих поближе познакомиться с прошлым и настоящим Советской Армении. Автор знакомит читателя с ее своеобразной природой, с ключевыми моментами ее истории, с ее летописцами и поэтами, строителями и художниками. Он показывает жизнь современной Армении, успехи ее экономики, расцвет самобытной культуры.
Изустная история вьетнамской войны от тридцати трёх американских солдат, воевавших на ней.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.