Ночи и рассветы - [3]
Когда Космас добрался до улицы Регины, город обезлюдел. Космас постучался в дом № 18. Дверь приоткрыла старуха.
— Здесь живет…
Старуха протянула руку, схватила Космаса за плечо.
— Заходи скорее, сынок! — Ее голос дрожал, — А то убьют!
Он вошел в дом.
— Кого тебе нужно?
— Господина Энгонопулоса.
— Энгонопулос… Энгонопулос… — Старуха помешкала, будто пыталась снять с памяти паутину. — Что за Энгонопулос, сынок? Здесь нет никакого Энгонопулоса.
— Господин Андреас Энгонопулос.
— Господин Андреас…
Ты хочешь сказать — Андрикос!
— Да, да, господин Андрикос!
— Тогда пойдем. Возьми меня за руку, а то ушибешься.
Они вошли во двор.
— Вон там, — сказала старуха, показав на лестницу, ведущую в подвал. — Господин Андрикос живет вон там, внизу. Только он, наверное, спит сейчас. Но ты постучи, погромче постучи. Он глуховат…
Космас направился к лестнице.
— Подожди, я и не спросила, сынок, кем тебе доводится Андрикос. Вы родственники?
— Нет. Я друг Аргириса, его племянника.
— Кого-кого? — переспросила старуха, задержавшись в дверях.
— Аргириса. Вы знаете Аргириса, тетушка?
Старуха не ответила.
«Не расслышала», — подумал Космас и начал спускаться по лестнице.
Господин Андрикос открыл дверь, держа в руке свечу. Это был совсем седой мужчина. Поверх ночной рубашки он набросил черное пальто.
— Ты спрашиваешь Аргириса? — сказал он. — Аргириса?
— Да, мы одноклассники. И друзья. Я сегодня вечером приехал из провинции. Аргирис писал мне.
— Он писал тебе?
Космасу показалось, что господин Андрикос все еще не проснулся.
— Его нет дома? Он не живет с вами, господин Андрикос?
— Заходи, мой мальчик. На улице холодно. Заходи.
— Он не живет с вами?
— Не кричи. Входи. Входи и закрой дверь, сынок.
Когда они вошли в комнату, Андрикос поставил свечу на стол у кровати.
— Садись! Вон там садись, на стул. Передохни немножко и выслушай, что я тебе скажу.
Он хотел продолжать, но внезапно замолчал и грузно опустился на кровать. Потом взглянул на Космаса, опять попытался что-то сказать, но тут же бессильно положил руки на стол и опустил голову.
— Сегодня минуло десять дней. Десять дней, как он умер. Мы похоронили его ночью, словно собаку… Виноваты мы или нет, суди сам.
II
Космас лежал на диване рядом с кроватью Андрикоса.
Андрикос уже спал. Он храпел, и огонек свечи, стоявшей на столе, дрожал и извивался, будто убегая от преследования. Космас вышел во двор.
Было темно и знобко. Космас ощупью поднялся по лестнице и немного постоял, выжидая, когда глаза привыкнут к мраку. Запрокинув голову, он различил высоко-высоко над собой четырехугольник неба, усеянный частыми звездами, казалось, тоже дрожавшими от холода.
Кругом поднимались темные стены. Немного в стороне от лестнички, спускавшейся в подвал Андрикоса, виднелась железная винтовая лестница, прижавшаяся к стене; конец ее исчезал в темноте. Космас присел на ступеньку.
Он чувствовал, как ночной холод пробирает его до самых костей, но возвращаться в подвал не хотелось. Он закутался поплотней и попробовал собраться с мыслями.
Всякий раз, когда в его памяти вставал Аргирис, Космас вспоминал его улыбку. Умные глаза Аргириса были окружены лучиками морщинок, отчего он всегда казался веселым. Однако среди друзей Космаса не было ни одного, которому пришлось бы столько перестрадать. Когда Аргирису исполнилось три года, мать его убежала с каким-то железнодорожным служащим. Мальчика приютила тетка — акушерка Кассандра. Поэтому в школе Аргириса прозвали «акушеркой». Был он кротким и мягким — совсем не под стать дикой ребячьей вольнице. Шесть лет Космас и он вместе проучились в гимназии. Но все эти годы Аргириса будто и не было. О нем вспоминали редко, лишь в те минуты, когда хотелось посмеяться или когда возникала нужда в его математических способностях. Только это достоинство признавали за ним ученики и учителя. Никому не приходило в голову, какая сильная душа скрывается в этой болезненной фигурке. Событие, которое сделало их лучшими друзьями, произошло позже.
Шел второй день войны с Италией, 29 октября. Рано утром над маленьким городком появились самолеты. Ученики приняли их за греческие, высыпали во двор, стали махать платками и фуражками. Но вдруг один из самолетов отделился, сделал круг, снизился и сбросил две бомбы.
В тот же день около полудня по улицам пронесся крик: «Итальянцы!» Все наперебой говорили о том, что час назад в море показались военные корабли и высадили десант. От моря до города всего час пути, так что итальянцы могли нагрянуть с минуты на минуту. Женщины хватали детей и бежали в поле. С ними бежали и многие мужчины.
Но большинство, проводив жен и детей, собралось у мэрии. Мэр города скрылся. Исчез и начальник полиции. Мужчины требовали, чтоб им выдали оружие. Кое-кому удалось раздобыть старые одностволки, остальные вооружились ножами. Потом взломали магазин на площади и забрали там охотничьи ружья и порох. Дверь выломал священник, до этого трижды с распятием в руке тщетно вызывавший хозяина. Мужчины распределили оружие и стали строиться по отрядам. Послали за майором запаса Папафилисом, но майор заявил, что сопротивление бесполезно. Тогда его отправили домой и выбрали сразу трех командиров — священника, члена муниципалитета и рабочего с холодильного завода.
Советский читатель знаком с творчеством греческого писателя Мицоса Александропулоса. В СССР не раз издавались его произведения. Новая книга этого автора «Путешествие в Армению» обращена к греческому читателю, но она представляет интерес и для советских людей, желающих поближе познакомиться с прошлым и настоящим Советской Армении. Автор знакомит читателя с ее своеобразной природой, с ключевыми моментами ее истории, с ее летописцами и поэтами, строителями и художниками. Он показывает жизнь современной Армении, успехи ее экономики, расцвет самобытной культуры.
Мицос Александропулос — известный греческий писатель, участник антифашистского Сопротивления, автор романа-дилогии «Ночи и рассветы» («Город» и «Горы»), сборников рассказов («К звездам», «Чудеса происходят вовремя»). Ему принадлежит и крупная серия работ по истории русской культуры, в частности трехтомная история русской литературы, романы о Горьком и Чехове.Двухтомный роман Мицоса Александропулоса «Хлеб и книга» был удостоен в 1981 году Государственной литературной премии Греции. К этой же серии относится роман «Сцены из жизни Максима Грека».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Из этой книги читатель узнает о жизни и боевых делах Героя Советского Союза Г. Н. Ковтунова.С большим знанием дела рассказывает автор о трудной, но почетной профессии артиллериста, о сражениях под Сталинградом, на Курской дуге, в Белоруссии.Читатель познакомится с соратниками Ковтунова — мужественными советскими воинами.Образ положительного героя — простого советского человека, горячего патриота своей Родины — главное, что привлечет читателя к этой книге.
В книгу словацкого писателя Рудольфа Яшика (1919—1960) включены роман «Мертвые не поют» (1961), уже известный советскому читателю, и сборник рассказов «Черные и белые круги» (1961), впервые выходящий на русском языке.В романе «Мертвые не поют» перед читателем предстают события последней войны, их преломление в судьбах и в сознании людей. С большой реалистической силой писатель воссоздает гнетущую атмосферу Словацкого государства, убедительно показывает победу демократических сил, противостоящих человеконенавистнической сущности фашизма.Тема рассказов сборника «Черные и белые круги» — трудная жизнь крестьян во время экономического кризиса 30-х годов в буржуазной Чехословакии.
Как клятва сегодня звучат слова: «Никто не забыт, ничто не забыто».«Расскажи мне про Данко» — это еще одна книга, рассказывающая о беспримерном подвиге людей, отстоявших нашу Родину, наш Сталинград в годы Великой Отечественной войны.
Книга – память о фотокорреспондентах газ. «Правда» Михаиле Михайловиче и Марии Ивановне Калашниковых. Михаил Михайлович – профессиональный фотокорреспондент, автор снимков важных политических событий 1930-х годов. В годы Великой Отечественной войны выполнял оперативные задания редакции сначала на Западном, затем на других фронтах. В книге собраны архивные фотоматериалы, воспоминания и письма. В тексте книги приведен по датам перечень всех фотографий, сделанных и опубликованных в «Правде» в военное время (фронт, работа для фронта в тылу, съемки в Кремле)
В марте 2011 года началась беспрецедентная по своей циничности и наглости вооружённая агрессия западных стран во главе с Соединёнными Штатами против Ливии, которая велась под предлогом защиты мирного населения от «тирана» Каддафи. Авиация НАТО в течение девяти месяцев на глазах у всего мира выжигала ракетами и бомбами территорию суверенного государства. Военной операции в Джамахирии сопутствовала ожесточённая кампания в западных СМИ по «промыванию мозгов» населения не только арабских стран, но и всего мира, подкуп и политический шантаж.
«Я должен был защищать Отечество…» Эти слова вполне мог сказать лейтенант Игорь Каретников — один из участников обороны окружённого кольцом блокады Ленинграда. Мог их произнести и прапорщик Батманов, не деливший дела на «пограничные» и «непограничные», без раздумий вставший на пути опасных негодяев, для которых слова «Родина», «Отечество» — пустой звук… Героические судьбы российских офицеров в произведениях признанного мастера отечественной остросюжетной прозы!