Ночи и рассветы - [12]
Спекулянт еще раз пощупал их.
— А твое слово? Ты-то чего хочешь?
— Полтора золотых за все.
— Немножко погодя, в августе. Когда поспеет пшеница. Понял?
— Пойдем дальше!
— Ну и проваливай, скотина!.. Эй, Аристарх! Хватит тебе глухим прикидываться! Когда уберете трупы? Какого черта?
Улица кипела народом. Люди и тележки смешались в одном шумном потоке, непрерывно катившемся по грязной дороге. Тележки следовали одна за другой; покупатели, продавцы, носильщики и хулиганы рвались вперед в поисках клиента или воровской удачи. У них были помятые, небритые, бледные лица, опухшие, водянистые и жадные глаза. В воздухе висел крик и невообразимая вонь. Асфальт под ногами скользкий, жирный, покрытый клочьями бумаги, раздавленным виноградом и плевками. Самую большую суматоху создавали носильщики. Они толкали свои тележки, заваленные мешками, бидонами, ящиками и кувшинами; то наезжали прямо на людей, то угрожающе кричали:
— Замара-а-а-ю! Задавлю!
Их крик, извещавший о приближении самодельной двухколески, слышался на каждом шагу. Однако надо всей этой пестрой массой людей, вещей и звуков поднимался и царил вопль покупателей:
— Покупаю! Покупаю!
Покупалось все, не продавалось ничего. Отовсюду доносились охрипшие, надрывные голоса:
— Куплю фасоль! Куплю мясо! Покупаю овощи, масло, табак, рыбу, лапшу, бобы, изюм, лекарство от чесотки, инжир, уголь, соль, спички, папиросы, курительную бумагу!
Те, у кого не хватало голоса, поднимали над головами куски картона, на которых было написано, что они хотят купить. Многие надписи лаконичны: «Покупаю все съедобное!»
— Тут все хотят купить, а кто же тогда продает? — спросил Космас.
— Да большинство продает, а не покупает, — ответил Андрикос. — А кричат, чтобы не нарваться на неприятности.
— Но у них нет ничего с собой.
— У каждого свой склад. Если удается поймать клиента, они ведут его туда. Многие просто хулиганы и бандиты, они заманивают людей на какой-нибудь пустырь, а там раздевают и грабят.
Они вошли в магазин. Андрикос поздоровался с хозяином и, не говоря ни слова, развернул на столе скатерть.
— Чья это сегодня? — спросил владелец магазина, не поднимаясь со стула.
— Розалии, дорогой Василакис!
Василакис изумленно покачал головой.
— Ай да Розалия, неистощима, как тысячеголовый дракон! — сказал он и рассмеялся. — Что она дала тебе на этот раз?
Опухшие веки его на секунду приоткрылись и снова упали, как бы изнемогая от усилия. Глаза у Василакиса были налиты кровью.
— Три платья, скатерти…
— Ладно, оставь. Поди на склад, возьми немного фасоли, масла.
— Пожалей ее, господин Василакис! Ведь это все, что у нее осталось.
— Вещам Розалии нет ни конца, ни края, уж я-то знаю это лучше, чем ты.
— Дай ей по крайней мере хоть один золотой, господин Василакис!
— Ну что я могу выручить за этот хлам? И так беру только ради Розалии. А ты еще толкуешь про золотой! Иди, говорят тебе, и возьми немного фасоли.
— Вот мерзавец! — сказал Андрикос, когда они вышли из магазина. — Боюсь, что придется нам снова вернуться к этому негодяю! А как не хотелось бы! И не потому, что сам рассчитываю что-нибудь перехватить, а просто жалко ее, бедняжку, ведь это и вправду ее последние вещи.
— Но чем же он торгует? — спросил Космас. — Полки совсем пустые.
— Он и душу свою продаст, предложи только денег побольше, — сказал Андрикос. — А насчет полок не удивляйся. Все сделки он заключает по телефону, а товар держит на складах. Этот Василакис до оккупации спекулировал на театре: начал билетером, а кончил театральным предпринимателем. В люди его вывела Розалия, добрая душа. А этот Ставиский {[21]} обобрал ее до последней нитки. Говорят, когда-то был ее любовником.
Андрикоса окликнули из маленького магазинчика:
— У тебя есть что-нибудь, старина?
— Скатерти!
— А мадзария?{[22]}
— Мадзария? Иок!{[23]} Скатерти, платья… чистый шелк!
— Валяй дальше! Они пошли дальше.
— Была у меня дома кошка, — рассказывал Андрикос. — Зимой, когда умирал племянник, зарезал я ее, принес на рынок и променял на масло. Я всучил кошку за зайца, а мне тоже подсунули вместо масла травяную настойку. Обнаружил это я уже дома. На другой день опять пришел на рынок и сплавил ее тому самому, что окликнул меня сейчас. А через несколько дней столкнулись мы с ним в трамвае. Меня аж в жар бросило. «Ну, — думаю, — сейчас он мне задаст…» Но куда там! Падает мне на грудь чуть не с поцелуями! «Твоим маслом, — говорит, — я жену спас, она уже опухла вся, чуть-чуть не умерла». Вот так штука!
Они вышли к Монастыраки. Здесь сплошными рядами стояли баулы, столы, шкафы, стулья, полки, шифоньеры, комоды, бюро, огромные трельяжи, буфеты с тарелками и кастрюлями, матрацы, диваны, одеяла, ковры, швейные машинки, керосиновые лампы, груды одежды — все, что только можно было сыскать в голодном городе, все продавалось здесь.
— Нам нужно где-нибудь пристроиться, — сказал Андрикос, — и разложить свой товар.
Они постелили на землю несколько газет, и на них Космас собрался разложить скатерть.
— Нет, давай-ка сюда шаль, — остановил его Андрикос, — она понаряднее.
Они развернули шаль, а платья и скатерти, перекинув через плечи, демонстрировали поочередно.
Мицос Александропулос — известный греческий писатель, участник антифашистского Сопротивления, автор романа-дилогии «Ночи и рассветы» («Город» и «Горы»), сборников рассказов («К звездам», «Чудеса происходят вовремя»). Ему принадлежит и крупная серия работ по истории русской культуры, в частности трехтомная история русской литературы, романы о Горьком и Чехове.Двухтомный роман Мицоса Александропулоса «Хлеб и книга» был удостоен в 1981 году Государственной литературной премии Греции. К этой же серии относится роман «Сцены из жизни Максима Грека».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Советский читатель знаком с творчеством греческого писателя Мицоса Александропулоса. В СССР не раз издавались его произведения. Новая книга этого автора «Путешествие в Армению» обращена к греческому читателю, но она представляет интерес и для советских людей, желающих поближе познакомиться с прошлым и настоящим Советской Армении. Автор знакомит читателя с ее своеобразной природой, с ключевыми моментами ее истории, с ее летописцами и поэтами, строителями и художниками. Он показывает жизнь современной Армении, успехи ее экономики, расцвет самобытной культуры.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.