Ночь в Дамаске - [40]

Когда он открыл глаза, то увидел склонившегося над ним заместителя директора ФСБ Валерку Лебедева в неизменном черном костюмчике.

— Где я? — спросил Шувалов, едва шевеля губами.

— В больнице, где же еще, — назидательно ответил Лебедев. — Ты лежал на земле. Сердобольные граждане решили, что пьяный. Вызвали полицию. Патруль обнаружил у тебя в кармане мою визитную карточку. Позвонили в секретариат. Я распорядился отправить тебя в приличную больницу. Как освободился, подъехал сам.

Лебедев ногой подтянул стул и уселся возле кровати. Кроме них двоих в палате никого не было.

— Кто же тебя так отделал, Виташа? — деловито спросил Лебедев. — Осадчий со своей командой?

Шувалов отвернулся к стене.

— Виташа, перестань его покрывать! — уговаривал его Лебедев. — Он же тебя убьет. Я же понимаю, что произошло. Ты случайно ввязался в идиотскую историю. Но для Осадчего ты — преступник, гуляющий на свободе. Майор считает тебя виновным не только в смерти двоих людей в ресторане, но и в гибели своего подчиненного. Тот погиб во время преследования. Я вообще удивляюсь, что ты живой остался… Ведь ты умный парень, Виташа, опытный. Зачем пошел к Осадчему? Из-за денег? Он их не отдаст. Неужели сразу не понял? Пиши заявление, и я сделаю все, чтобы тебе их вернули.

Шувалов разлепил спекшиеся губы:

— А почему Осадчий считает, что я соучастник?

Лебедев удивился его наивности.

— И ты бы на его месте решил то же самое. Он находит в ресторане два свежих трупа. Обоих только что зверски убили. А ты невредим. Почему преступник двоих зарезал, не задумываясь, а тебя пальцем не тронул?

— Я вышел в туалет и не…

Лебедев нетерпеливо отмахнулся.

— Мне можешь не пояснять. Я изучил все обстоятельства совершения преступления и склонен тебе верить. Именно поэтому, между прочим, военная прокуратура тебя не засадила. А то бы ты сразу за решеткой оказался. Они уж и клетку тебе приготовили. Я не позволил, потому что верю тебе. А Осадчий не верит. Я знаю, кто ты и откуда. Но Осадчий не знает.

Последние слова, сказанные с намеком, Шувалов пропустил мимо ушей.

— Выяснили уже, кто убийца?

— Пока нет, следственная бригада работает. — Лебедев вновь перешел на сугубо официальный тон.

Валерка Лебедев ушел, и Шувалов заснул, точнее, просто провалился в сон. Когда проснулся, за окном стемнело. Сколько было времени, он не знал — наручные часы тоже исчезли. Видимо, кому-то понадобились. Как и его деньги. Все складывалось не в его пользу.

Он попытался привстать. Сделать это оказалось непросто. Откинул одеяло и спустил ноги на пол. Тут же закружилась голова. Несколько секунд он боролся с дурнотой. Старался дышать ровно и глубоко. Провел рукой по лицу — оно было мокрым от пота.

Первый шаг сделал, держась за оставшийся от Лебедева стул. Встав, Шувалов осмотрел себя и произвел несложную ревизию вещевого хозяйства. На нем остались трусы, носки и мятая рубашка. Туфли обнаружились под кроватью. Брюки, свитер и куртку запихнули в черный пластиковый мешок. Кажется, в таких переносят трупы, подумал Шувалов.

Одевшись, он почувствовал себя увереннее. Видимо, плотно пообедавший Осадчий бил его не в полную силу. Вернулись простые человеческие желания. Это означало, что не все так уж и плохо. Ему срочно нужно было найти туалет, а потом поесть.

Пошарил по собственным карманам. Ни бумажника, ни мобильного телефона. Видимо, сердобольные граждане, обнаружившие его тело, пришли к поспешному выводу, что ни то, ни другое ему больше не понадобится. Хорошо хоть оставили паспорт и ключи от квартиры. Пара сотен чудом сохранилась в куртке.

Шувалов вышел в коридор — там было пусто и темно. Значит, уже достаточно поздно, в больнице отбой.

Он взял курс на тусклый огонек и добрался до поста. Настольная лампа горела, но дежурная сестра отсутствовала. Впрочем, Шувалову сейчас нужен был только телефон. Он помнил все три номера Лизы — набрал номер мобильного. Когда она ответила, поинтересовался:

— Ты где?

Она ойкнула:

— Это ты где? Я страшно волнуюсь. Позвонила тебе пару часов назад. Ответил чужой голос, послал меня матом: «Ты сюда, телка, больше не звони! Мужика твоего удавили». Представляешь себе мое состояние? Что происходит? Кому ты отдал свой телефон?

Шувалову было трудно стоять, и он опустился на сестринский стул.

— Я, честно говоря, не знаю нового владельца.

— Что за дурацкие шутки! — возмутилась Лиза. — Если бы не знала, что ты не пьешь, решила бы, что набрался. Где ты?

— В больнице, — ответил Шувалов, параллельно с разговором изучавший содержимое шкафчика, установленного на дежурном посту.

— О господи! В какой больнице и с чем тебя госпитализировали?

Фармакологические познания Шувалова были скудными, и он прибег к помощи специалиста.

— Спазмалгон — это болеутоляющее? — уточнил он у Лизы.

— Да, но в некоторых случаях он оказывает побочное действие, поэтому не стоит им увлекаться.

— Не буду, — обещал Шувалов.

Он выдавил из упаковки несколько таблеток, поискал глазами графин с водой, не нашел и стал глотать таблетки одну за другой.

— Почему ты молчишь? — удивлялась Лиза. — Объясни мне толком, что с тобой произошло. Где ты лежишь?

Шувалов хотел ответить, что он, собственно, и не знает, что это за больница, но едва не подавился таблеткой, и закашлялся.