«И правильно, — подумала я. — С этим Трехногим ухо нужно держать востро».
Изрл замолчал. Воспользовавшись этим, я решила сменить тему:
— Ты сказал, что, когда вы меня нашли, у вас была вылазка на землю?
Ответа я дождалась не сразу. Наконец, он медленно, с видимой неохотой сказал:
— Да, это так.
— Тогда ты должен был видеть свет Маяка — синий луч на небе. Я шла туда, пока не столкнулась с вами.
— Синий луч? — в голосе Изрла сквозило удивление. — Нет, ничего подобного не замечал. Я привык, что небо всегда тёмное, без единой звезды. Если бы что-то появилось на небе, я бы видел.
Я так и осталась сидеть с раскрытым ртом. Нехорошее ощущение скрутило живот. Мне пришлось крепко зажмуриться и несколько раз глубоко вдохнуть сырой воздух, чтобы тьма перестала крутиться юлой.
— Но я же видела…
Я запнулась. Страшная мысль пронзила мозг: а что, если как раз после того, как я упала в обморок, Маяк погас, и Изрл не успел его увидеть? Могло такое быть?
Нет, сказала я себе. Не могло. Это всего лишь одна из причуд бесконечной ночи. Маяк стоит на месте.
— Я должна увидеть это сама, — решительно заявила я. — Изрл, ты должен вывести меня на поверхность. Если Маяк там, мы можем вместе отправиться к нему. Там наше спасение.
— Спасение? — голос Изрла как будто стал ближе. Интонации стали холодными, и это мне не понравилось. — Спасение от чего? Я ничего не помню о прошлой жизни. Всё, что мне известно, это то, что я здесь, что меня здесь уважают и я обладаю кой-какой властью. Это место стало мне домом. У меня нет желания покидать его.
— Ну хорошо, — поспешно заверила я, гадая, к чему бы эта отчуждённость, почти враждебность, в его голосе. — Но мне-то всё равно нужно наверх. Я должна, пусть и в одиночку, добраться до этого Маяка.
— Что ты надеешься там найти? Вдруг там ничего не окажется? Или ты что-то такое знаешь об этом месте?
Я подумала о своих снах, где был Маяк, о безумной, болезненной надежде, которая охватила меня при взгляде на него, и поняла, что мне нечего ответить. Выждав, Изрл начал говорить сам:
— Я тебе кое-что расскажу. Три дня назад — за двое суток до того, как ты пришла — случилось странное. У нас в пещере погасли все огни, словно под дуновением ветра, хотя никакого ветра не было. Мы остались в темноте. Могла начаться паника. Мне удалось кое-как собрать всех в одну толпу. Мы стояли и ждали, что будет дальше. Никто не имел понятия, что происходит, даже я был сбит с толку.
Я слушала, проводя ладонью по спокойной воде.
— Затем я услышал голос. Кто-то говорил с нами оттуда, с поверхности. Мы все услышали. Но понимал этот голос только я, потому что он принадлежал человеку, — Изрл выдержал паузу. — Впервые за всё время, проведённое здесь, я услышал человеческую речь. Но это меня не обрадовало.
Он опять умолк на несколько секунд, и я вдруг поняла, что он намеревается сказать. Моя рука перестала качаться. Я замерла в безмолвном ужасе. Изрл высился прямо за моей спиной.
— Голос сказал, что скоро через пустырь пройдёт девушка. Он сказал, что мы должны её остановить и держать у себя, пока он не заберёт её. Иначе, — опять пауза, зияющая космической пустотой, — иначе всем нам придёт конец. Не выживет никто.
Его ладонь — тяжёлая, мозолистая, будто высеченная из камня, — опустилась на моё плечо, пригвоздив к месту. Я смотрела в тёмное ничто перед собой и машинально покусывала ранки во рту. Мысли пропали.
— Я ничего тебе не сделаю, Анна. И никому из них тоже не позволю тебя тронуть. Но не отпущу тебя наверх. Ведь я всё-таки вожак, — горькая ирония чувствовалась в сухом смешке. — Благополучие племени для меня важнее всего.
Той ночью мне приснился очень плохой сон. Раньше, когда я была побита и изморена, сон был похож на провал в глубокую яму — отсутствие сознания, ничего более. Теперь было иначе.
Я проснулась от собственных судорог, хватая ртом воздух. Слава Богу, не закричала, иначе перебудила бы половину пещеры. Костёр опять ослабел. Знакомый одинокий желтый зайчик смотрел на меня с потолка. Часовой восседал поодаль — не Оа, а другой, с до того угрюмым выражением покрытого волдырями лица, что мне не хотелось смотреть на него.
Когда дыхание выровнялось, я зажмурилась и попыталась заснуть снова. Но все остатки неги испарились окончательно при мысли о том, что сон был не простым. Может статься, он был вещим. И воплотится в реальность, если я буду покорно лежать на месте, как овечка на заклание.
Мне нужно бежать, сказала я себе в который раз. Чем скорее, тем лучше.
Монстр сидел ко мне боком, уставившись на пламя огня. В водянистых рыбьих глазах не было ни малейшего намёка на сонливость. Из остальной толпы тварей на первый взгляд никто не бодрствовал. Изрл ушёл в своё место в глубине пещеры. Отдельный ночлег обеспечивал ему дистанцию, необходимую вожаку стаи, и безопасность.
Может, сейчас? У меня достаточно сил, чтобы подняться и идти. Встать и прокрасться к выходу, пока часовой следит за игрой огня…
Нет, бесполезно. Он всё видит. Стоит мне приподняться, как урод тут же повернётся ко мне и угрожающе обнажит клыки.
Проскочила сумасшедшая идея: изобразить конвульсии, подозвать к себе часового, а когда он наклонится надо мной, как-нибудь оглушить его, и путь к свободе будет открыт. Хороший план, жаль только, что неосуществимый. Я вполне трезво оценивала свои физические возможности.
