Ночь перед Рождеством, 2020 - [13]

— Свят, свят, свят…

Это помогло, но ненадолго. Вздохнул он, снова поднял взгляд к небу, а тут ему словно лопатой снег подбросили, да всё в глаза. Вот чертовщина! Балует нечистый, пользуется моментом.

Заробел немного Никола. Если против него такие силы поднимаются, сдюжит ли? Ведь мудрено бороться с тем, чьи возможности не ведаешь.

Потом стряхнул снежинки с шапки, утер щёки да лоб, и воскликнул:

— Да что мы, не христиане, что ли? Во все века супостата били и сейчас побьём! Аминь! — И снова зашагал к Оксаниному дому.

Метель, казалось, только набирала мощь. Ветер задувал под тулуп, норовя столкнуть кузнеца с тропы, но такого бугая лопатой не перешибешь, не то, что ветром. Подошёл к калитке, постоял немного в раздумье, и решил войти без стука.

Отворил её, направился, было, к дверям, да засомневался опять. Может, лучше убедиться вначале, дома ли девушка?

Обошёл тогда все окна, всматриваясь в них через рисунки Деда-мороза, но, кроме родителей Оксаны, никого больше не углядел. Значит, убежала к подругам, ведь ночь-то впереди праздничная…

И тут что-то подтолкнуло кузнеца обернуться. Хотя острые снежинки едва не выкололи глаза, заметил он ещё огонек — в бане. Покраснев от стыда, вознамерился сразу же уйти от греха подальше, но ноги сами потащили по тропинке.

«Что я делаю? — удивился он сам себе. — Разве можно так поступать верующему человеку?» Действительно, подглядывать за моющимися бабами не доводилось ему со школьных времен, когда однажды угораздило забраться на чердак городской бани в женский день.

И всё-таки дошёл, стыдливо отворачивая лицо и не догадываясь, что там, всего в шаге за спиной, находился чёрт и изливал на него проклятия. От ревности нечистого так пробрало, что он думать забыл о своем триумфе в клубе, когда выпившая по его настоянию возбуждающий настой Лариса выдала замечательный стриптиз. И то, что он приложил неимоверные усилия, чтобы раздобыть для генератора внезапно сгоревший блок, уже не казалось чёрту каким-то особым подвигом. Хотя для этого пришлось влезать в новые кредиты, отдать которые в заканчивающемся году, скорее всего, он не успеет. А это минус к карьере и уважению соплеменников. Никого, по большому счёту, уже не интересуют проекты, не то время. Нынче всем подавай результат.

— Ну, погоди, кузнец, до утра ещё далеко!

А Никола всё-таки заглянул в окно бани. Заглянул — и обомлел. Такого он в своей жизни ещё не видел.

Если вы представите Венеру, лениво плескающую на себя водой из тазика, иногда проводящую пенящейся мочалкой по нежной лебединой шее, очаровательным округлостям груди и дальше вниз, до самых стройных и пропорциональных ног, вам всё равно не удастся увидеть даже сотой части того, что выпало на долю кузнеца. Розовато-белая кожа девушки излучала невинность и очарование, которые, словно электрический ток, пронизали все члены Николы. Его даже покачнуло от такого зрелища. А когда она непринуждённым и очень естественным движением перебросила длинные мокрые волосы с плеч за спину, открывшись взгляду кузнеца во всём своём великолепии, не удержался тот и всё-таки повалился под окном, едва не уронив на себя стоящие тут же жердины.

Ох, и рассвирепел чёрт! Брызгая слюной, видел он, как некое сияние возникло за спиной Николы и медленно вошло в его грудь. Что это такое, можно было не сомневаться, нечистый бродил по свету не первый день. И явилось это для него самой плохой новостью! В последнюю-то ночь, когда и исправить дело времени не остаётся!

Собрал он пригоршню снега да от злости залепил в стекло! Ахнула и закрылась тазом Оксана, испуганно вглядываясь в ночь. И привиделся ей там Никола, красный от стыда и неловко барахтающийся в сугробе. Потом будто поднялся он на ноги и пустился наутёк. Впрочем, это девушка уже домыслила, заливаясь смехом. Мимолётный страх её мигом улетучился, едва угадала она, кто за ней подсматривал.

А кузнец уже не останавливался до самого своего дома. Его раздирали стыд и восторг, которых он в жизни не испытывал никогда.

9

Степанида Ивановна не любила быть одна. Это, видимо, осталось в ней от прошлой жизни, о которой она ничего не помнила. Впрочем, не помнила — и ничуть не сожалела об этом. Тем более, как сказал ей однажды отец Савелий, сейчас вся страна находится в состоянии частичной амнезии. Прошлого уже не вернуть, оно разрушено до основания, и вспоминать о нём — только себя бередить. Кто-то оставил там близких людей, кто-то любимое дело, и все как один — привычный образ жизни. Потеря памяти — это своего рода помощь Божья для слишком привязанных к тому времени. Иначе легко лишиться рассудка.

Так вот, при всей нелюбви к одиночеству, Степанида Ивановна пользовалась каждой отлучкой сына, чтобы уделить внимание неким тайным делам. Имела она секрет, которым не хотела до поры делиться с Николой. Заключался он в том, что обрела Степанида Ивановна в последние годы знания, простому бухгалтеру и не снившиеся. И касались они вопросов мистических.

Рецепты отваров и зелий обычно возникали в её голове готовыми. Хлоп — и уже точно знает она, какие ингредиенты и в каких количествах потребуются. Точно вскрывал кто-то черепную коробку и вкладывал туда листочек с перечнем.