Но человека человек. Три с половиной убийства - [13]

— Ч-черт, он почти откусил ей голову, — говорит Андреа чуть не плача. — Терпи, дружочек, терпи, сейчас приедет доктор.

— Джеки, блин. Никогда мне эта псина не нравилась, — говорю я.

— Да! У столбика «двенадцать» поворот! Мы выйдем вам навстречу! — возбужденно кричит Витторио.

Считается, что Витторио буддист, чуть ли не просветленный, держит маленький ретрит. В последнее время стал сотрудничать с нами, предоставляя сомнительные услуги вроде «медитации на осознанность среди воздушных замков и пения птиц на рассвете в умбрийских холмах». По мне, так его позитив такое же шарлатанство, как и его светский лжебуддизм, а сам Витторио дурак и нарцисс. Живет он в недостроенной хижине, куда постоянно пытается приглашать девиц из окрестных городков. Девицы сначала ведутся, потом сбегают. Собаку он воспитать тоже не смог. Джеки носится по территории, гоняет кроликов и пугает детей беспорядочным лаем. До сегодняшнего дня мне казалось, впрочем, что Джеки хоть и хаотичный, но не агрессивный пес.

— Не умирай, — шепчет Андреа, зажимая рану на шее Мальвины. — Миленькая, не умирай, мы с тобой столько прошли.

Собачке Андреа семь лет. Лишь недавно я догадался, что это его самое родное и близкое существо. У меня становится скверно на душе.

К счастью, ассизские ветеринары попались расторопные и смышленые. Не каждый докумекает, как до нас добраться, и не всякий сумеет ловко провести машину по размытым весенним дорогам — а эти уже вон, мчатся. Воспрянув духом, Андреа бросается им навстречу, дверца захлопывается за ними, машина тут же в три приема разворачивается и штурмует скользкий взъезд на холм. Комья грязи летят из-под колес.

— Уйди, видеть тебя не хочу, — во всеуслышание заявляет Витторио псу, который, как всегда, носится кругами и топчет молодые цветочки на клумбе моей жены. — Фессо (идиот). Фоттити (иди на хуй, проваливай).

Хотя если кто тут и идиот, то сам Витторио.

— Куда проваливай-то? — спрашиваю. — Куда собака без тебя пойдет?

— Во ад! — бурчит буддист. — Надеюсь, девочка оживет.

— Живая или мертвая, а тебе она влетит в копеечку, — обещаю я.

Витторио багровеет еще сильнее. Обычно он пытается выглядеть равнодушным к деньгам, но я-то знаю, что он до смешного, патологически скуп. Минута критическая, и он не выдерживает:

— За что платить-то, ежели вдруг не спасут?

— Ты знаешь Андреа. Он хороший юрист. Он тебя просто разденет. Так что молись, чтобы дело ограничилось оплатой лечения и строительством будки и выгона для Джеки. Еще раз увижу здесь тебя или твоего хвостатого дурака, сам откушу тебе башку. По ходу без башки медитировать проще, буддиста ди каццо (буддист хуев).

Витторио уходит совершенно придавленный. Чего это я разошелся? Ну да, он поступил безответственно, за Андреа обидно. Но ведь можно было промолчать. А я молчать не стал. Мне захотелось его пнуть. Давно хотелось.

Мне вдруг представляется Витторио с полуоторванной, как у Мальвины, головой, лежащий в водопаде. На душе становится муторно, и кажется, что в случившемся виноват не пес, не хозяин, а я сам.

24

То, что происходило в черной зоне последних десяти дней перед смертью Ксении, нельзя восстановить по ее дневнику. Мне пришлось обратиться к иным источникам, вплоть до sms-переписки, которую он вела с участниками событий. Многое можно утверждать лишь с долей вероятности. Все же картина происходящего вырисовывается до некоторый степени ясная.

Сразу после пятнадцатого января с ней связался Али и попросил денег.

— Тут такое дело, — сказал он. — Твой приятель Дибок у нас скрысятничал. Давай ты нам эти деньги возместишь, а нет, будем твоего отца банкротить. Мы всё понимаем, но и ты нас пойми, нам такое чмо не нужно, как он.

Был ли у Ксении разговор с Д., неизвестно. После разрыва они продолжали как-то общаться — по всей видимости, это были ее попытки объясниться и его молчание или издевательские реплики в ответ. Задала ли Ксения прямой вопрос Д. об этих деньгах, и если да, что он ответил? Этого мы уже никогда не узнаем.

Зато известно вот что: Ксения записалась на прием к Е. Р.-Р. (это я установил точно), побывала у нее и с ней поговорила. Так мне удалось расшифровать невнятный обрывок записи на следующей страничке, сделанный карандашом на бегу.

«а, мразь, вот она — я тебя ненавижу»

«это ты его мучаешь»

«ты и твой отец»

«вам не жить, я вас уничтожу»

Что получается? Ксюша пошла на последнее унижение. Она отправилась к Тортилле, чтобы попросить у нее денег на покрытие крысятничества Д., реального или мнимого, черт знает. Разумеется, от того, достанет ли она деньги для Али, ничего не зависело, исход был давно предрешен. Твари знали, что Ксения попытается меня «спасти», они придумали получить еще немного денег до продажи компании.

Что сказала ей Тортилла, угадать не трудно. Зная Д., я могу предположить, что он намекал ей о своей связи с Ксюшей, чтобы подразнить Тортиллу и хоть немного что-то почувствовать. Ксюша оказалась между всех огней: Дибок, его дружки, ревность и злость Е. Р.-Р., мои несчастья, собственная любовь и чувство вины.

Ксения запомнила и записала слова Е. Р.-Р. Ей было еще важно, что происходит. Она пока боролась. То, чего она не смогла выдержать, произошло позже.