Низина - [24]

Тут она отвернулась и, обхватив руками согнутые колени, долго смотрела на воду. Волосы у нее были, как у школьницы, заплетены в две косы.

Субхаш не хотел проявлять лишнее любопытство, но Холли объяснила сама:

— У него сейчас другая женщина.

Субхаш понял: она хотела прояснить положение вещей, поэтому сообщила ему, что она мать-одиночка.

Постоянное присутствие рядом Джошуа позволяло их отношениям оставаться всегда в дружеских рамках. Встречаясь с ней на песчаном пляже, под широким небом, он освобождался от любых тяжелых мыслей. А раньше он все вечера и все выходные напролет посвящал занятиям, словно находился под неусыпным надзором родителей и хотел доказать им, что не тратит время попусту.

В один особенно теплый день, когда на ней была всего лишь тонкая блузка с расстегнутыми верхними пуговками, он обратил внимание на красивые изгибы ее тела.

Потом она сняла блузку и осталась в купальнике, и он увидел ее мягкий живот и округлые груди, слегка расходящиеся в стороны. Кожу на плечах покрывали крапинки веснушек.

Она загорала на солнышке, пока они с Джошуа играли у кромки воды. Джошуа, как и Холли, называл его просто Субхашем. Это был спокойный молчаливый мальчик, к Субхашу тянулся, но держался немного настороженно.

Они постепенно привязывались друг к другу, играя с Честером, который без конца забегал в воду, а потом смешно отряхивался и бежал к ним с теннисным мячиком в зубах. Холли лежала на животе и наблюдала за ними с солнечными очками на носу, а иногда закрывала глаза и дремала.

Как-то на пляже Субхаш вышел из воды и подошел к ней вытереться полотенцем. Она не оторвалась от читаемой книги и не отодвинулась, когда он сел рядом и когда их плечи почти коснулись друг друга.

Он хорошо осознавал, какая пропасть разделяла их. И дело было не только в том, что она была американка и старше его. Ему было двадцать семь, а ей, по его подсчетам, около тридцати пяти лет. Но она уже влюблялась, уже побывала замужем, уже имела ребенка и уже потерпела неудачу в личной жизни. А ему еще только предстояло познать все это на своем опыте.

Однажды она пришла на прогулку без Джошуа. Это была пятница, и мальчик, оказывается, поехал домой к папе. Для Джошуа важно не терять контакта с отцом, сказала Холли.

Субхашу стало немного неприятно, когда он подумал о том, что Холли разговаривала с отцом Джошуа, что она пыталась рассуждать здраво по отношению к мужчине, который так обидел ее. Возможно, она даже виделась с ним, когда отвозила к нему Джошуа.

Вскоре после того, как они расстелили покрывало, пошел дождик, и Холли пригласила Субхаша поужинать у нее дома. Она сказала, что дома у нее есть в холодильнике тушеная курица и ее можно подогреть. Субхашу не хотелось расставаться с ней, и он охотно принял приглашение.

Он поехал следом за ней на машине Ричарда. Он до сих пор называл ее так, хотя перед отъездом Ричарда в Чикаго купил у него машину.

После съезда с шоссе пейзаж стал унылым и пустынным. Грязная проселочная дорога пролегала через заросли камыша и вскоре привела на песчаный берег. Здесь пейзаж был совсем простой — только песок, море и небо.

Он свернул вслед за Холли на боковую дорожку. Выбеленные солнцем и ветрами ракушки скрипели под колесами. Вскоре они подъехал к дому, одной стороной выходившему на соленый лиман. Перед домом не было лужайки — только покосившаяся ограда с ржавой проволокой. В окрестностях здесь и там виднелись разные одноэтажные домики.

— А почему окна заколочены фанерой? — спросил он, указывая на соседний дом.

— А это на случай шторма. Там сейчас никто не живет.

Он окинул взглядом остальные домики на берегу:

— И кому они принадлежат?

— Богатым людям. Они приезжают сюда на выходные из Бостона или Провиденса. Некоторые остаются пожить на недельку-другую. Но к осени здесь никого уже не будет.

— И никто их не снимает, когда они пустуют?

— Иногда студенты снимают, потому что дешево. А весной вот, например, я здесь была одна.

Коттедж Холли был совсем маленьким — кухня-студия, ванная и две спальни. И очень низкие потолки. Даже дом, в котором он вырос, и то был просторнее.

Холли открыла дверь, которая даже не была заперта на ключ.

В доме оставалось включенным радио. Когда они вошли, по нему прогноз погоды обещал проливные дожди. Честер бросился им навстречу с радостным лаем и виляющим хвостом.

— Забыла выключить? — спросил Субхаш, когда Холли выключила радио.

— Нет, я специально оставляю его включенным — ненавижу приходить в тихий дом.

Он вспомнил их с Удаяном радиоприемник и вдруг поймал себя на мысли, что Холли, в некотором смысле, чувствует себя даже более одинокой, чем он. Конечно, она одинока в этой глуши, где даже нет соседей.

Дождь барабанил по тонкой крыше, словно каменная осыпь. Песок за долгое время набился в дом и был повсюду: и между подушками дивана, и на полу, и на ковре перед камином, где любил сидеть Честер.

Холли торопливо вымела песок, как у них дома в Калькутте дважды в день выметали пыль, и закрыла окна. На каминной полке лежали всякие камешки, ракушки и извилистые корни, выброшенные морем, поскольку дом, похоже, украсить было больше нечем.