Нина и сила Абсинтиума - [54]

Подхватив Нину, Ливио взлетел в небо. Ослепнув от пепла, заполнившего все вокруг, девочка закричала. Они летали среди вспышек пламени, пытаясь вырваться из этого ада, а Каркон спокойно следил за их полетом, он знал, что его жертвам некуда деться: царящая в алхимических мирах Тьмы ненависть не оставляла им надежды на спасение.

Раскаленные языки пламени лизнули плащ Ливио, и он едва ее потерял контроль за полетом:

— Держись за меня крепче! — крикнул он Нине, продираясь сквозь огненный барьер.

Порывы ледяного ветра вперемешку с обжигающими молниями хлестали беглецов по телам, когда они неожиданно свалились на квадратную площадку из серого мрамора. Висящая в пустоте, площадка оказалась единственным местом, готовым приютить их. Удар при падении был таким сильным, что Нину и Ливио отбросило в разные стороны. Обессиленные и побитые, они лежали, не шевелясь и тяжело дыша. Их окружал кромешный мрак.

— Нина!.. Нина, ты где? — с болью в голосе позвал Ливио.

— Я не понимаю, где я, — ответила она испуганно, — помоги мне… иди на мой голос.

Вдруг в небе раздался оглушительный гром, и над ними вспыхнули миллиарды звезд, между которыми, оставляя золотистые шлейфы, метались необычайно яркие кометы. Еще один взрыв грома — и сильнейший луч света, разорвав горизонт, залил небесный свод. К своему ужасу, Ливио понял, где они оказались.

Прямо перед жертвами Каркона медленно поднималась гигантская ярко-красная арка. Было такое ощущение, что восходит огромное солнце, но на самом деле то, что вставало из бездны Вселенной, было Дверью Каоса, ведущей непосредственно в Ничто. Это означало одно: Ливио и Нина очутились в то самом кошмарном месте Алхимии Тьмы, которое является границей между жизнью и смертью, гармонией и хаосом.

Высоко-высоко над ними медленно вращались галактики, состоящие из миллионов звезд и планет, бесчисленное количество метеоров летели к неизвестным созвездиям. А ниже Дверь Каоса, словно гигантский магнит, властно притягивала к себе то один, то другой кусочек еще сиявшей жизнью Вселенной. Только восстановление Золотого Числа могло остановить её разрушение. В этом сейчас Нина была абсолютно уверена.

Дверь Каоса вставала, будто её поднимали руки дьявольского гиганта. Бешено вращающаяся в арке магма пульсировала подобно лаве тысяч вулканов. И чем сильнее она кипела, тем большей была сила, которая притягивала к Двери планеты и звезды.

— Это действительно то, о чем я думаю? — Нина повернулась к Ливио, который был уже совсем рядом.

— Да, это она… Дверь Каоса! Каркон бросил нас на эту площадку специально, чтобы мы сгорели в аду магмы. Мы умрем! — ответил он, протягивая руку к девочке, чтобы защитить её.

— Но этого не может быть! Дверь Каоса находится в Комнате Планет дворца Ка д'Оро! — воскликнула Нина, закрывая глаза от слепящего света, который испускала раскаленная арка.

— Она там и остается. Но Каркону удалось сделать её копию! — Ливио поднялся на ноги и, шатаясь, пытался приблизиться к Нине, но мраморная площадка опасно зашаталась. — Нам надо подобраться к краю площадки и прыгнуть в пустоту. Для нас это единственная возможность спастись. Если мы скатимся в сторону арки, мы сгорим в её магме! — продолжил Ливио, тяжело дыша.

Испуганная Нина открыла глаза и посмотрела в бескрайнюю темноту Вселенной. Её мысль унеслась в Галактику Алхимидию, к любимой Шестой Луне. Она много раз летала к ней в плотной мягкой субстанции, чуть ли не касаясь рукой огромных солнц и гигантских звезд, но сейчас так и не смогла сориентироваться, где находился Ксоракс. И всем сердцем желала, чтобы он оказался как можно дальше от мощного притяжения смертельно опасной Двери Каоса.

— Во всем виноват Каркон… и ты тоже! Разбить Золотое Число было безумием. Теперь Ничто поглотит Все! — сказала она горько.

Ливио, не удержавшись на ногах, заскользил к краю площадки, за которой находилась магматическая бездна. Он размахивал руками в надежде за что-нибудь ухватиться.

— Помоги, прошу тебя! — закричал он в отчаянии.

Нина осторожно двинулась в его сторону. Умом она понимала, что не должна спасать Ливио, но в её душе боролись противоречивые чувства: жалость и любовь, злость и отвращение.

Она ненавидела его, но её к нему тянуло.

Она ненавидела его за украденный поцелуй, но в своем сердце вынуждена была признать, что при этом испытала неописуемое чувство, хотя и достойное порицания.

Руки Нины вцепились в полу обгоревшего плаща Ливио.

— Я держу тебя, теперь постарайся подтянуться ко мне, — сжимая зубы от нечеловеческого усилия, простонала она.

Фиолетовая молния разбилась совсем рядом с ними, и жуткий голос Каркона эхом прогремел под небесами.

— Давайте! Скользите скорее, да сожрет вас магма Каоса! Вы заслужили эту смерть! — хохотал князь над своими жертвами, вися среди обезумевших метеоритов.

Очередная молния расколола площадку пополам, и тело Ливио, сорвавшись, камнем полетело прямо в огненный глаз Двери. Вспомнив о своих способностях призрака, он еще предпринял последнюю попытку спастись, сделавшись прозрачным, но…

— Ливио! — закричала Нина, сжимая в руках клок его черного плаща.

Отчаянный крик утонул в гуле магматического вихря. Затем всплеск, тысячи раскаленных брызг, разлетевшихся подобно брызгам крови, — и юный призрак навсегда исчез в огненной воронке Двери Каоса.