Никудышный - [40]

* * *

Алексей и Вадим прибыли в назначенное место, где, по их мнению проживал Ведиев, нужный им человек. Лодка причалила к берегу. Совсем недалеко, метрах в трехстах стоял домишко. Так себе средний, с покрытой шифером крышей. Дорога была настлана досками. От постоянных наводнений, скользкая земля не давала возможности ходить по илу, нанесенному с реки. А тут, дал струю из шланга на дощатую дорожку и ходи спокойно, босиком, по струганым дощечкам.

Хозяин сидел во дворе, маленький, как будто в обертку глянцевую упакованный, с синеватым оттенком. Его синие губы и мрачные глаза вызывали отвращение. Но им был нужен не красавец Ведиев, а владеющий тайной человек. Незнакомых людей он встретил настороженно. У ног его лежал пес, лайка, дружелюбно помахивая хвостом.

— Ты хвостом не крути перед каждым, — отчитал хозяин добродушного пса.

Видимо пес совсем не обиделся на упрек хозяина, потому что тут же подошел к Алексею и ткнул мокрым носом в его руку. Алексей погладил его. Но, когда Вадим протянул к нему руку, пес зарычал и ощетинился.

— Не понравился, ты ему, паря. Что вас привело ко мне, гости незваные?

— Журналисты мы, пишем о здешних краях. Вот и захотелось посмотреть как на отшибе люди живут. Совсем один человек, а кругом тайга с трех сторон.

— По воде всегда можно уйти, — ответил хозяин. — Заходите, гостями будете.

По количеству выпитых бутылок видно было хобби Ведиева. Он усек взгляд Алексея и пояснил:

— Гости часто бывают, дома жены со света сживают, а тут пей, сколько душа пожелает. С собой привозят обычно.

— Мы тоже не лыком шиты, прихватили с собой полдесятка.

— Значит надолго? Рыбачить? На охоту? Или просто посмотреть тайгу.? Так она опасная хозяйка, заведет и пропадет человек, в жизни не выйдет из буреломов таежных.

— Сами пока не знаем насколько.

— Проходите. Угощенье у нас царское. Стерлядка мороженая в холодильнике припасена, муксун, икра.

— Ого. Как в ресторане самом престижном.

— Тут этого добра хватает.

Алексей и Вадим начали вытаскивать из баулов овощи, фрукты, конфеты, буженины кусок.

— Точно бывалые люди, знаете чего в тайге не хватает.

— Я здесь первый раз, — сказал Алексей.

— А я бывал в этих местах. Только мы по Оби путешествовали на теплоходе «Ленинский комсомол», в Тобольске побывали.

— На Севере тоже свои примечательности имеются.

— Вы давно здесь живете?

— Сколько себя помню. Батя мой он объехал весь свет и сгинул где-то, а мы с матерью жили не выезжая.

— А сейчас где ваша матушка?

— Померла, уже годков пять будет.

— Почему же вы не в поселке со всеми живете?

— В рыбнадзоре служил когда-то мой отец, а потом, когда его назначили работать на юг, где он и сгинул, работал я. Невозможно стало работать. Или глаза закрывай, не замечая ничего, либо тебя пристукнут.

— А сейчас?

— Живу тем, что река да тайга дают. До пенсии еще время не вышло. Да и что сейчас эта пенсия даст. Насмешка над народом.

Стол был накрыт, добавилась к городским деликатесам стерлядь мороженая. Хозяин стукнул ее на дощечке обухом топора и она распалась на части. Положил в тарелку алюминевую и на стол.

— Пробуйте.

— Действительно деликатес, а не рыба, вместо костей, хрящик на шнурок похожий.

— Это что же здесь вся такая рыба? — поинтересовался Алексей.

— Только стерлядь, остальная с костями, но не страшными, их совсем мало, особенно у муксуна. Вот глядите, — он показал гостям распластанного подсоленного муксуна, величиною с полметра.

Ели и ахали. Вкуснятина необыкновенная. Потом еще брусника появилась моченая. Такая роскошь по вкусу. Морс из нее непревзойденный. Вскоре хозяин захмелел. Видно постоянные упражнения в приеме гостей с водкой давали о себе знать. Он похрапывал прямо у стола. Усталые гости расположились на топчанах, накрытых оленьими шкурами. Вместо подушек наволочка с ветками деревьев. Топчанов насчитали шесть.

— Широко живет, — заметил Вадим.

Прошло время и хозяин проснулся.

— Скучно стало, паря? — спросил он Вадима. — Ты молодой, ноги резвые, спустись к реке, там морду вытащи и рыбку сюда. Уху варить будем. Ведро в сенях возьми.

Когда Вадим ушел, Ведиев внимательно посмотрел на Алексея и сказал:

— Никакой ты не журналист. Рассказывай чего надо, пока твой товарищ рыбу шарит.

— Ошибаетесь, правда приехал написать серию очерков.

— Ну смотри тебе лучше знать.

Рыбу Вадим принес, была чудесная уха, под водочку с песнями про Стеньку Разина и бродягу из диких степей Забайкалья.

Потом хозяин свалился вдрызг пьяным. Свой был вечером, но как только Ведиев протрезвел — стал настороженным зверем.

— Далмат — Оглы, расскажите о своих здешних корнях, кто были ваши предки, про все ваше генеалогическое дерево.

— Дерево, говоришь, оно у нас огромное, ветвей много. Выходцы из Средней Азии. Революция призвала моего деда на Север, так тут и остались.

— А братья, сестры отца?

— Некоторые остались там в азиатских республиках, тоже порядок надо было наводить.

— У вас есть семейный альбом?

— Конечно. Моя мать была образованной женщиной, занималась ликвидацией неграмотности, а отец контру громил. Только они вместе почти не жили, он в Азии, она на Севере. Переписывались.

— А дети были, — продолжил каламбур Вадим.