Никто не знает тебя - [18]
— Ага, — непринужденно согласилась Маркони, явно подлаживаясь к Гретхен.
Гретхен покрепче вцепилась в руль, нагло развернулась на перекрестке и вылетела на встречную полосу. Маркони не повела и бровью.
— Как бы то ни было, это «личное» касалось Рида Кента?
— Полагаешь, я утаила бы от тебя подобную информацию?
Оскорбительный разговор начинал действовать Гретхен на нервы. Она уже видела признаки нарастающей ярости, готовой выплеснуться наружу и разрушить сковывающие ее барьеры. Порой на нее такое накатывало. Она вспомнила леденящий взгляд Шонесси, его плоские шутки и непоколебимую убежденность в ее неспособности жить и общаться с нормальными людьми. Подумала о Маркони… Представила, как хватает Маркони за горло и ее глаза вылезают из орбит.
Встряхнулась. Желание доказать Шонесси его неправоту победило. Всегда побеждало.
Распространенное заблуждение, что социопаты не вольны над своими эмоциями и действуют по первому импульсу, лишено всяческих оснований. Подавляющее большинство людей, подобных Гретхен, ничем не отличаются от нормальных. А некоторые и вовсе не подозревают о своем недуге, теряясь в догадках, почему им сложно приспособиться к социуму и они вынуждены прозябать на задворках жизни, почему их увольняют чаще, чем сверстников, у них мало друзей и катастрофически не задаются отношения с противоположным полом. Для среднестатистического человека проанализировать все это и диагностировать у себя социопатию — уже невероятное достижение. Для этого необязательно никого убивать.
Так, некий мужчина стяжал пятнадцать минут славы, растрезвонив о найденном им МРТ-снимке явного психопата. Впоследствии он обнаружил, что это был снимок его собственного головного мозга.
Все верно: социопаты не оголтелые убийцы. Но им часто требуется некая опора, якорь спасения, удерживающий их в рамках дозволенного, помогающий им не впасть в буйство.
Для кого-то это религия, набор четко определенных и выверенных временем правил. Для кого-то — уголовный кодекс, позволяющий выпускать пар в мелких правонарушениях и как от огня бежать от тяжких преступлений.
А для Гретхен, после нескольких лет проб и ошибок и краткого периода того, что она назвала бы сейчас «приверженностью религиозному культу», этим становым хребтом, вправлявшим ей мозги и не позволявшим доходить до ручки, стал…
Шонесси.
Нет, она его не любила. Но уважала. Скрепя сердце. А порой, когда складывался особо удачный денек, отдавала должное их взаимовыгодному сотрудничеству. И когда Гретхен, не в силах противиться натуре, вскипала от лютой злобы, когда в ее сердце разгорался огонь неукротимой ненависти, она вызывала в воображении расплывшееся в высокомерной улыбке лицо Шонесси, пришедшего арестовывать ее за какой-либо проступок. Любой.
Порой она лениво размышляла, что приключится, если мысль о Шонесси не удержит ее от непоправимого.
Пару раз в жизни она уже подходила к роковой черте, где унять вспыхнувший в груди гнев был не в состоянии даже Шонесси. Самый кошмарный случай произошел с ней в Колумбийском университете. Все расходы на ее обучение покрывала стипендия, хотя, по правде говоря, в стипендии она не нуждалась.
Она заканчивала магистратуру, когда декан факультета вызвал ее к себе в кабинет и обвинил в мошенничестве на экзамене. Его вальяжная поза так и просилась на страницу сатирического издания: развалившись в кресле, он бесстыже раскинул ноги и многозначительно буравил взглядом свою промежность. Гретхен запустила руку в сумочку, нашарила лежавшие на дне остро заточенные ножницы и вцепилась в них до боли в суставах. Перед ее мысленным взором замелькали картины одна ужаснее другой: она вонзает лезвия ему в пах, сердце его бешено колотится, кровь брызжет фонтаном. Разум ее помутился, она распрямилась, как пружина, и решительно шагнула вперед. Декан, уверенный в победе, алчно облизал губы. Но тут в дверь постучали, и вошел секретарь.
На Гретхен словно вылили ушат холодной воды. Бушевавшее в ней пламя угасло. Она разжала кулак, уронила ножницы в сумочку, втянула голову в плечи, шмыгнула мимо секретаря, выскочила из кабинета и смешалась с толпой студентов в коридоре.
Две недели спустя по университету поползли слухи, что декана турнули с должности. Никто так и не узнал, что Гретхен провела небольшое расследование, результаты которого представила университетскому совету. Никто так и не узнал, что, если бы не рок, вовремя отведший ее руку, она без малейших колебаний заколола бы мерзавца. И обставила бы все так, что даже Шонесси не докопался бы до истины.
Через три квартала, которые они миновали в холодном молчании, Маркони побарабанила пальцами по бедру и заговорила как ни в чем не бывало. Возможно, она просто не заметила возникшего между ними напряжения. А возможно, она не сомневалась, что положит Гретхен на обе лопатки, если дело примет скверный оборот.
— Ну и какова твоя цель?
Гретхен не стала притворяться, что не поняла вопроса.
Ее не волновала судьба невинно брошенной за решетку Виолы. Такое в этом мире в порядке вещей. К тому же место этой девчонки в тюрьме, и неважно, какие сантименты по этому поводу разводят мягкосердечные адвокаты. Гретхен достаточно наслушалась и начиталась новостей, чтобы сделать неутешительные выводы: Виола — прирожденная убийца, рано или поздно она все равно кого-нибудь грохнет, это лишь вопрос времени.
Почти всю жизнь, лет, наверное, с четырёх, я придумываю истории и сочиняю сказки. Просто так, для себя. Некоторые рассказываю, и они вдруг оказываются интересными для кого-то, кроме меня. Раз такое дело, пусть будет книжка. Сборник историй, что появились в моей лохматой голове за последние десять с небольшим лет. Возможно, какая-нибудь сказка написана не только для меня, но и для тебя…
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
Многие задаются вопросом: ради чего они живут? Хотят найти своё место в жизни. Главный герой книги тоже размышляет над этим, но не принимает никаких действий, чтобы хоть как-то сдвинуться в сторону своего счастья. Пока не встречает человека, который не стесняется говорить и делать то, что у него на душе. Человека, который ищет себя настоящего. Пойдёт ли герой за своим новым другом в мире, заполненном ненужными вещами, бесполезными занятиями и бессмысленной работой?
Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.