Никотиновая баллада - [24]
— Да нет! Мама с папой периодически подкидывают финансы, чтобы родное и теперь уже единственное чадо с голоду не померло.
— Ну, тогда возьми чего-нибудь покрепче. Портвейна, к примеру. Будем, как заправские алкаши, 'тремя топорами' надираться.
— Будет исполнено, шеф! — Он выпрямился, отдал мне честь и промаршировал ко входу в магазин. Прежде чем войти, обернулся. — Только на закуску я все-таки возьму мандаринов, чтобы хоть что-то было по правилам и традициям предков!
Потом мы сидели на ледяной скамеечке в абсолютно пустом парке (а какие еще идиоты, кроме нас, будут гулять за полтора часа до праздничной полуночи?), и мне было до странности хорошо. Возможно, действовал алкоголь, который мы по очереди глотали прямо из горла (пластмассовые стаканчики он, естественно, купить не догадался). Стекло леденило губы, лицо щекотал крепкий морозец, но я не зябла, напротив, было душно, а тело казалось раскаленным и отяжелевшим.
Гаврик болтал почти беспрерывно. Казалось, он не замолкал, даже когда пил или жевал сладкий, брызжущий липким соком мандарин.
— …Ты знаешь, я как-то странно воспринимаю людей. Вот руки, ноги, голова, все, как положено, я так и вижу, но в тоже время ощущаю каждого человека как шарик, отличающийся размером, цветом, фактурой. Вот ты, например, большая, зеленая и колючая, вперемешку с пушистостью.
— Мальчик, ты перепутал. Я не зеленая, а рыжая, не большая, но маленькая. С колючками все верно, но вот пушистости особой не наблюдается.
— Но это же только мое видение! — Он обиженно выпятил нижнюю губу и стал похож на капризного пятилетнего ребенка. — И вообще, злая ты какая-то. Между прочим, — он взглянул на часы, — уже почти двенадцать. Портвейн допит, так что здесь нам делать, собственно, абсолютно нечего. К тому же сейчас весь народ чокнется с телевизором и повалит на улицу. Начнется массовое гуляние с фейерверками и обязательным мордобоем.
Я подумала, что на фейерверки ему и впрямь смотреть не стоит. И поднялась со скамьи.
— И куда мы отправимся?
— Ну, не знаю… — Он склонил голову, отогревая пунцовое ухо о воротник и обаятельно моргая. — Может, к тебе?
Его наглость была абсолютно безаппеляционной и оттого обезоруживающей.
Вообще-то, я никого не приглашаю к себе домой. Знаю, что Мик будет неуютно себя чувствовать в присутствии других — живых. Но сейчас он дуется непонятно на что, и если стадия равнодушия, в которой он пребывает, перерастет в стадию гнева, будет только лучше. Пусть мне достанется по первое число — выносить его молчание не в пример тяжелее.
Дверь в свою комнату я распахнула с максимально жизнерадостным выражением на физиономии. Гаврик вошел следом, улыбаясь пьяной улыбкой.
— А у тебя тут уютненько…
Скинув ботинки, он забрался в кресло и нагло протянул замерзшие ноги к батарее отопления. А я смотрела на застывшую фигуру на подоконнике. Видимо, с головой у меня очень и очень не в порядке, потому что только сейчас — ТОЛЬКО СЕЙЧАС — я сообразила, что привела в дом брата Мика.
Я ждала любой реакции, абсолютно любой — от шока до проклятий, от проникновенных слез, до хлопанья дверью. Но не того, что было: Мик не изменился в лице. Ни намека на удивление или гнев, или боль. То же равнодушие в глазах и безмятежно дымящаяся сигарета в переплетенных пальцах.
Впрочем, нет: приглядевшись, я заметила, что пальцы подрагивают — отчего дым струится зигзагами. А глаза полуприкрыты веками, и что там под ними — не разглядишь… Ну, и черт с ним! Хочется изображать апатию и вселенский покой — флаг в руки.
Я принесла из кухни заначенную бутылку водки. Налила себе и Гаврику. Хотелось напиться до полной потери рассудка, до беспамятства, до долгожданных пьяных слез, которые бы смочили мои изголодавшиеся по влаге веки.
— За новый, счастливый, радостный год! Чтоб в нем было больше света и тепла, чем в прошедшем, и меньше боли и разочарования!
Ничего более оригинального Гаврик родить не смог. Мы чокнулись и выпили, заедая огонь в глотке ледяными морозными мандаринами. Потом еще раз. Стало жарко. Но сладостное забытье не наступало.
Гаврик пожаловался на затекшие ноги и принялся бродить по комнате. Наткнувшись на мои холсты, прислоненные к стене, присвистнул:
— Ого! А ты, оказывается, художница, творческая личность! Можно взглянуть? — Не дожидаясь разрешения, вытащил один и поднес к свету. — А знаешь, неплохо. Очень неплохо… Только волосы у меня покороче будут, и выражение лица не такое мраморное. По крайней мере, я на это надеюсь.
'Потому что это не ты!' — хотелось мне завопить, но я сдержалась, пробормотав что-то насчет особого видения творца. Ну, какого черта он вытащил именно портрет Мика? Хотя, с другой стороны, немудрено: его портретов там немеряно, больше, чем чьих-либо еще.
— Пожалуйста, не надо там рыться!
Я подошла к нему, отстраненно подумав, что меня не слабо покачивает. Взяв за рукав, потянула обратно к столу. Гаврик не сопротивлялся. Он о чем-то задумался, погрузился в себя. Когда я хотела сесть на свое место, он не позволил, внезапно рухнув на колени, уткнувшись головой мне в живот и руками обхватив за ноги. Забормотал быстро-быстро, согревая пьяным дыханием мой пупок:
Подзаголовок — Повесть о Питере и о Трубе. Трубой назывался подземный переход у Гостиного двора. Одно время там играли уличные музыканты, пока милиция не прекратила это безобразие. И я была обитателем Трубы в мои шестнадцать… Жанр неопределенный: почти документальное повествование о реальных людях перемежается сказочным сюжетом. Главный герой — Питер. Живой и одушевленный, каким я ощущаю его в своих мечтах и снах. Очень надеюсь, что они на меня не обидятся, если прочтут и узнают себя: Тано, Лешка, Эклер, Егоров, Чайка, Злог… мои необыкновенные, незабываемые друзья.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Маленькая повесть-сказка, сон-фантасмагория. Очередное признание в любви моему Питеру — прекрасному и страшному, черному и серебряному, теплому и ледяному.
Подзаголовок повести — "История о моем необыкновенном брате-демиурге". Это второй текст, написанный в соавторстве. В отличие от первого ("Nevermore"), мой вклад больше.) Жанр, как всегда, неопределенный: и фэнтези, и чуть-чуть мистики, и достаточно серьезный разговор о сути творчества.
Самый последний текст и один из самых любимых. Фантастика, с уклоном в глубинную психологию. Те, кто уже прочел, называют самым мрачным из написанного, а мне видится и здесь свет.
Эта вещь написана в соавторстве. Но замысел мой и история моя, во многом документальная. Подзаголовок говорит, что речь идет о вечных темах — любви и смерти. Лишь одно уточнение: смерть не простая, а добровольная. Повествование идет от лица трех персонажей: двух девушек и одного, скажем так, андрогина. Общее для них — чувство к главному герою и принадлежность к сумрачному племени "любовников смерти", теоретиков суицида. Каждая глава заканчивается маленьким кусочком пьесы. Сцена, где развертывается её действие: сетевой форум, где общаются молодые люди, собирающиеся покончить с собой.
В ходе случайной встречи, судьба сводит вместе две полные противоположности: угрюмого наемного убийцу Флина и веселую полуэльфийку Элевьену. Им предстоит найти могучий артефакт, раскрыть заговор против короля, пройти множество испытаний и полностью измениться в ходе этого непростого, но забавного приключения.
Ахани живет в опасном мире, где боги ходят по земле, управляют природой и, если разозлятся, насылают на человека всевозможные проклятия. Но он еще слишком юн, чтобы об этом всерьез задумываться. Сейчас для него важнее семья и спокойная умиротворенная деревенская жизнь. В ту ночь, когда на небе главенствовал бог луны, бледный Сома, Ахани охранял стадо коров. Он уже почти взрослый и может брать на себя такую ответственность. Но парень не догадывался, что эта ночь изменит его жизнь навсегда. Сначала - неожиданная встреча с незнакомкой по имени Анхра, затем - странные видения, а после..
Бескрайние равнины, горы и дебри, могучие города Варнена остались позади, и отряду путешественников предстоит столкнуться с таинственной частью мира Инри. Нечто забытое, в глубине сокрытое, как и не бывшее, но вновь ожившее…. Могучая дикая природа, скрывающая в себе древних таинственных существ, и очень старая незавершённая история частью которой невольно становятся путники. Испытание на прочность на пределе сил и некто действующий стремительно и беспощадно. Всё это ожидает Вас во второй части трилогии.
Кто бы мог подумать, что простое желание поспать обернётся для меня неожиданным перемещением в мой родной университет? Точно не я! Но ладно это, что делать, когда тебе внезапно сообщают, что ты теперь владеешь какими-то непонятными силами, а потом тебя похищают четыре странных парня, которые от тебя что-то требуют? Конечно же плыть по течению и не заморачиваться! И получать от жизни максимум! .
Теперь ты король, и в твоей власти целая страна. Великие деяния - плата за то, чтобы не быть стёртым из реальности. Но к этой цели ведут два пути - путь великого добра и путь великого зла. Какой выберешь ты?
Я по собственному желанию отказалась от сильнейшего дара эмпата, но сейчас единственная возможность остаться рядом с братом и ему помочь — принять предложение Ладислава Берговица. Исключительно деловое, потому что самый влиятельный ящер страны хочет знать, что чувствует его избалованная дочь. Правда, сам тщательно скрывает собственные чувства, которые, несмотря на уровень моей силы, даже для меня остаются загадкой. Точно так же как рядом с ним… мои собственные.