Никому не говори - [2]

Шрифт
Интервал

По лицу его было отлично видно, что он прикалывается, хотя в какой-то жёлтой прессе, вроде в «Экспресс-Калейдоскопе», Коля не так давно что-то подобное читал. Да и что говорить — учитывая, сколько паровозов до сих пор функционировали в депо на хозработах вроде пропарки — столбы полувековой давности вряд ли могли бы кого-то удивить.

— Ладно, хорош трепаться, — выпрямился Дима. — Минут десять греемся, и приступаем.

Костёр пыхнул теплом, и все сразу потянулись к нему, ещё сильнее ощутив утреннюю прохладу…


Работа оказалась не сильно сложной, хотя повозиться, конечно, пришлось всем шестерым. Упавшее на провода дерево, к счастью, оказалось торчащим из подболоченной земли сухостоем, почти лишённым коры и веток — видимо, из-за переизбытка влаги. Распиленное в нужных местах, оно «сыграло» с проводов почти само, и оставалось лишь оттащить сухие длинные пни, снять с проводов застрявшие ветки да срубить ещё несколько подобных сухих, почти невесомых стволов, вполне способных тоже оказаться на проводах.

Рассевшись на траверсах телеграфных столбов, как чижики на жёрдочках, и пристегнувшись страховочными поясами, ребята довольно быстро ослабили завязки на изоляторах проводов, и столбы совместными усилиями были поставлены вертикально — в конце концов, процедура была уже отработана. Разве что пришлось поискать каменюки, чтобы забить поплотнее ямы, образовавшиеся из-за спрямления столбов.

— Ну что, полдень, — резюмировал Дима. — Нормально поработали, можно отдыхать. До обратного поезда время есть.

К костру подтащили сухие стволы, сделав импровизированные скамейки. Кто-то, побродив по округе, принёс пригоршню подосиновиков, и их, почистив ножами и промыв водой из пластиковой бутыли, нанизали на веточки и повесили над огнём. Из сумок появились термосы с обедом и чаем, пакеты с бутербродами…

Болтали о том, о сём.

Девчонок заметил Саня, да и то не сразу. Откуда они появились, он не понял — такое ощущение, что вышли из леса.

— О, смотри, прекрасный пол, — ухмыльнулся он, кивая в их сторону.

Обернулись Димка, Мишаня, Коля… До девушек было метров двадцать, и почему-то появилось ощущение, что они до полусмерти перепуганы. С чего бы? Бригада монтёров никак не похожа на сборище чикатил, да и встретить на линии железнодорожников, легко опознаваемых по казённым рабочим курткам — дело обычное…

Может, от неожиданности? Похоже, девчонки шли по лесу, упёрлись в болотину — ту самую, где росло злополучное дерево — и вышли на открытое место, чтобы обойти её. Но вроде повода пугаться не было…

— Девчонки, давайте сюда, что как неродные, — махнул рукой Лёха.

Девушки переглянулись и медленно пошли к костру. Коля пересел чуть боком — выворачивать голову было неудобно. Странные они какие-то…

Одеты не пойми во что. Ситцевые платья из какого-то нелепого пёстрого материала. Плюшевая жилетка — такие из моды вышли ещё в пятидесятых. У одной голова замотана цветастым платком, у другой платок накинут на плечи. На ногах… туфли, причём какие-то нелепые, на массивном невысоком каблуке. Да уж, отличная одежда для прогулки по лесу. Откуда они такие взялись?

У той, что в жилетке и платке, в руках корзинка — грибники, что ли? У второй — сшитая из грубой ткани сумка через плечо, через неё перекинуто то ли короткое пальтишко, то ли плащик.

Ну молодцы девчонки. Каждый ребёнок знает, что по этим болотинам без резиновых сапог лучше не ходить. В такой одежде — деревенские, что ли? Там по чердакам и не такого хлама найти можно.

Девушки подошли поближе и остановились. Переглянулись.

Глаза странные, подумал Коля. Хотя чем странные — объяснить бы он не смог. Девчонки и правда казались напуганными, словно их жизнь висит на волоске.

«Наши…» — «Ты на кителя их посмотри…» — показалось, или он и правда услышал это?

— Садитесь, девчонки, погрейтесь, — с набитым ртом сказал Лёха, указывая на почти пустое бревно, на котором сидел он сам. — С утра болтаетесь?

Девушки, опять переглянувшись, осторожно обошли костёр и опустились на «скамейку», аккуратно одёрнув слишком уж длинные юбки. Коля, жуя, рассматривал их.

А симпатичные. И молодые совсем, не старше самого Коли — ему как раз стукнуло двадцать. Первая скинула платок, и золотистые волосы до плеч аж засветились на солнце. У второй волосы потемнее были заплетены в довольно толстую косу. Совершенно ненакрашенные, большеглазые, чем-то даже похожи, словно две сестры.

— С утра, да… — осторожно сказала та, что с косой, и Коле показалось, что светловолосая хотела её одёрнуть, но в последний момент удержалась.

Дима жевать перестал. Взгляд его упёрся в лица девчонок, словно клинок.

Темноволосая смотрела в походные металлические тарелки сидевших напротив неё монтёров, и, казалось, судорожно сдерживается, чтобы не сглотнуть.

— Вы что, голодные? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, вытащил из сумки свой термос с остатками обеда. — Чего сразу не сказали? Есть куда положить?

Светловолосая зыркнула, но темноволосая уже вытаскивала из своей нелепой сумки деревянную тарелку и алюминиевую ложку. Дима, перевернув термос, вывалил в тарелку остатки картошки с мясом — впрочем, получилось даже с горкой.


Еще от автора Николай Владимирович Беляев
Волчья осень

Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И если ты попал в мир, в котором смешались постапокалипсис и колдовство – приключений будет немало. И не всегда можно понять, кто друг, а кто враг. Особенно – если у тебя самого есть умения, пусть и не геройские, но недоступные другим… плюс, конечно, неспособность сидеть на месте!


Седьмая сестра

Данное произведение создано на основе игрового модуля Shadowdale: The scouring of the land («Тенистая Долина: Освобождение») игровой системы Dungeons&Dragons (вселенная Forgotten Realms), написанного Ричардом Бэйкером, Эриком Л.Бойдом и Томасом М.Рейдом.В произведении по возможности максимально использовались правила игровой системы и реалии фэнтези-мира Forgotten Realms.Огромная благодарность всем посетителям Живого Журнала le_ranger за помощь в обсуждении ситуаций, Виктору Тимофееву — за консультации в области характеристик вооружения, и отдельная благодарность ted_die за обширные консультации по истории, географии и политике мира Forgotten Realms и за предложения сюжетных поворотов.Все совпадения названий, имён, облика или характера персонажей с реальными людьми просьба считать чистой случайностью.


Спасибо деду за победу

История — штука тонкая. Готов ли тот, кто называет себя реконструктором, оказаться в том времени, которое он… реконструирует?


Серебряная осень

Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И иногда в них настолько всё пошло наперекосяк, что открывшийся «пробой» меж соседними мирами — скорее правило, чем исключение. А что делать, если никого не трогал, ехал с друзьями на шашлык — и вдруг попал неизвестно куда? Вроде и места знакомые, только в прошлом подзастрявшие… А вот хочешь жить — умей вертеться. Скучно точно не будет!


Два дня перед каникулами

Что может таиться в заброшенном доме? Чем может грозить опустевший, но вроде как хорошо знакомый мир? Что нужно увидеть и почувствовать подростку, чтобы попытаться понять людей, которые жили в знакомых местах раньше?.. Фантазия-приключение на тему истории и параллельных миров, написанная по мотивам одного вполне конкретного города, пусть и не названного.


Змеиная осень

Бывают ли параллельные миры? Да бывают, конечно. И если ты попал в мир, в котором смешались постапокалипсис и колдовство — приключений будет немало. И не всегда можно понять, кто друг, а кто враг. Особенно — если у тебя самого есть умения, пусть и не геройские, но недоступные другим… плюс, конечно, неспособность сидеть на месте!


Рекомендуем почитать
Моя прекрасная хэри

Моя самая старая сказка. Новогодняя. Про девушку, которая слишком увлекалась чудесами. И про волшебника, который в них не очень-то верил.


Мой друг тасманийский дьявол

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кацап

Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.


Total Dream

Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.


Невозвратимое

В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?


Крик ангела

После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.