Николай Рерих - [20]
Вознаграждение отечественных мастеров тоже определено: иконники первой статьи получают по гривне, мастера второй статьи по два алтына, по пяти денег, а третьестепенные иконописцы по два алтына, по две деньги. Кроме денег иконникам идет и вино дворянское, и брага, и мед цеженый, а с кормового да с хлебного двора яства и пироги. В конспекте Рерих так определяет свои интересы: «Русское живописное дело — положение художников, их быт, жалованье, права, обязанности».
Диплом называется «Правовое положение художников древней Руси». Увлеченно собирая материалы для него, студент далеко уходит за рамки собственно диплома. Он приводит свои оригинальные и веские соображения о возникновении искусства в России. Делает выписки из летописей о «городниках» — строителях первых городов. Не юристу — художнику, историку важны «знаки культуры» Древней Руси — важно, что уже святой князь Владимир «храмы идольские раскопа». «В древней и самой древней Руси много знаков культуры: наша древнейшая литература вовсе не так бедна, как ее хотели представить западники. Но надо подойти к ней без предубеждения, научно…»
Задолго до принятия христианства возникло искусство у славян; как другие племена древнего человечества, они познавали силы природы, поклонялись силам природы, вытесывали из дерева изображения богов и мудрые жрецы охраняли их; возможно, что они же и были творцами идолов. Затем возникло ремесло художника, художники стали сбиваться в артели, в цеха, передающие из поколения в поколение навыки и секреты ремесла, пока не встало на их пути заслоном «общее утилитарное направление петровских реформ».
Студент исследует быт, принципы обучения, артельные начала художников семнадцатого века. За это исследование получает диплом, достойно завершающий в 1898 году университетский курс.
В том же году, не без помощи Стасова, хлопотавшего за молодого друга, Рерих становится помощником секретаря Общества поощрения художеств и читает цикл лекций в Петербургском археологическом институте. Записывает для себя перечень предметов и лекторов Археологического института:
«Славяно-русская палеография.
Историческая география. Архивоведение. Нумизматика».
Читают: А. И. Соболевский, Н. П. Лихачев, Н. И. Веселовский, А. Л. Погодин, Н. В. Покровский. Первобытную археологию: Н. И. Веселовский, А. Л. Погодин, Н. К. Рерих.
Цикл лекций Н. К. Рериха называется: «Художественная техника в применении к археологии».
Впрочем, цикл гораздо шире такого утилитарного названия — лекции трактуют проблемы происхождения искусства и важность археологического материала для художественной жизни современности, неразрывность науки и искусства.
Молодой преподаватель предпосылает лекциям эпиграф из Достоевского: «И потому первое дело: не стеснять искусства разными целями, не предписывать ему законов, не сбивать его с толку, потому что у него и без того много подводных камней, много соблазнов и уклонений».
«Не сбивая с толку» искусство, лектор пытается нарисовать слушателям объективную картину его возникновения и значения искусства в жизни человечества.
Начало лекций непринужденно, в то же время вполне самостоятельно и полемично по отношению к ортодоксальным историкам:
«Единственным началом искусства на Руси и средоточием была христианская вера», — читаем мы в «Древностях Российского государства».
Выдержав паузу, молодой лектор продолжает:
«Так ли это?
Единственным ли началом искусства Древней Руси была христианская вера? Конечно, не христианская вера, а религия: но и это узко.
Сама природа была единственным началом искусства, — выделяет лектор свое важнейшее положение, — в доисторическое время из природы рождались искусства, из жизни; они тогда не имели настоящего значения, были следствием потребностей естественных и нравственных. Так не между греками, прибывшими с Владимиром на Русь, следует искать первых наших носителей искусства, а там, далеко, в паутине седой древности…»
Дальше лектор цитирует ученого араба десятого века Ибн-Фадлана и Владимира Васильевича Стасова, приводит свидетельства давнего городского строительства на Руси, ведет своих слушателей в капище «к высокому вставленному столбу, имеющему лицо, похожее на человеческое, кругом его малые изображения, позади этих изображений вставлены в землю высокие столбы…»
Впрочем, отстаивая самостоятельность развития славянских племен и их культуры, лектор тут же делает предположение: «Не занесена ли человекообразная мифология из Скандинавии (истуканами славилась Упсала)?»
Это противоречие между утверждением самобытной культуры славянства и преувеличением влияния на нее скандинавской культуры долгое время будет жить в творчестве Рериха. Впрочем, в лекции 1898 года он не преувеличивает возможности скандинавского влияния и не преуменьшает испытаний татарского ига, когда «Руси было не до искусства». А сами предметы археологических исследований — погребения, остатки города и жилищ, оружие, украшения, игрушки, каменные, металлические, костяные изделия, орнамент керамики — все служит для него свидетельством гармонически дельной жизни древних племен. И неиссякаемым источником мотивов для искусства современного, призванного использовать в своем развитии все, достигнутое человечеством в его пути от каменного века к веку пара и электричества.
Эта книга о Леопольде Антоновиче Сулержицком (1872–1916) — общественном и театральном деятеле, режиссере, который больше известен как помощник К. С. Станиславского по преподаванию и популяризации его системы. Он был близок с Л. Н. Толстым, А. П. Чеховым, М. Горьким, со многими актерами и деятелями театра.Не имеющий театрального образования, «Сулер», как его все называли, отдал свою жизнь театру, осуществляя находки Станиславского и соотнося их с возможностями актеров и каждого спектакля. Он один из организаторов и руководителей 1-й Студии Московского Художественного театра.Издание рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся историей театра.
Автор книги подробно прослеживает жизнь великого режиссера и актера, оказавшего огромное воздействие на развитие мирового театра. Станиславский предстает здесь продолжателем традиций реалистического театра и новатором, чья жизнь в искусстве во многом определила художественные свершения XX пека. Его спектакли, сценические образы, все его творческие открытия воссоздаются в тесной связи с общественной и художественной жизнью России, с поисками нового, революционного искусства в послеоктябрьские годы. В книге широко использованы архивные материалы, переписка, дневники, воспоминания самого Станиславского и его современников.
Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Книга Авермата — это биографическая повесть о главе фламандской школы живописи П.-П. Рубенсе. Всесторонне одаренный, блестяще образованный, Рубенс был художником огромного творческого размаха, бурного темперамента. Прирожденный живописец-монументалист, талантливый дипломат, владеющий несколькими языками, ученый-гуманист, он пользовался почетом при королевских дворах Мадрида, Парижа и Лондона. Обо всем этом живо и увлекательно рассказывается в книге.
Перед вами биографическая повесть о жизни и творчестве художника, великого голландского мастера, Рембрандта ван Рейна.Послесловие И. В. Линник.
Книга посвящена замечательному живописцу первой половины XIX в. Первым из русских художников Венецианов сделал героем своих произведений народ. Им создана новая педагогическая система обучения живописи. Судьба Венецианова прослежена на широком фоне общественной и литературно-художественной жизни России того времени.
