Николай Островский - [73]
Николай работал так быстро и напористо, что машинистки (их было две) и «штаб» отставали от него. Каждые 10–15 минут он звонком вызывал меня и передавал отредактированную страницу. Интересовался, как идет работа, много ли ошибок делают машинистки.
— Ошибок почти нет, — отвечала я.
— Смотрите, не подведите меня. Ведь я борюсь за качество. А вас там собралось много, наверное, болтаете…
Уже окончательно готовые главы сброшюровывали и отправляли в издательство. Редактором книги была И. Горина.
Так работали — с утра до поздней ночи — целый месяц. Месяц, установленный самим Островским как срок «доводки» романа. Месяц лихорадочной работы.
Мы, близкие, знали, что Николай торопится не потому только, что сам установил себе деловой срок. Иногда, когда все расходились и мы оставались в «узком кругу», он говорил:
— Надо торопиться, Раюша, надо очень торопиться!
Я не могла найти сил, чтобы возразить ему, но во мне что-то сжималось от этого: «очень торопиться»…
Он торопился. Около него одни сменяли других. Утомленные напряжением восьмичасовой работы, люди уходили отдохнуть, а Островский работал. Работал непрерывно, по 18 часов в сутки. Замечания обдумывал по ночам, а утром, когда появлялись помощники, не терял лишнего времени на размышления.
14 декабря 1936 года была закончена работа над первым томом. На вновь отпечатанных экземплярах рукописи, на первой странице, в верхнем правом углу, была поставлена надпись: «Окончательная редакция». С такой пометкой рукопись пошла в издательство. Тем не менее редактором было внесено в текст около трехсот поправок. С этими поправками и вышло первое издание романа.
Последующие издания стали выходить в «Окончательной редакции», которую создал сам автор.
Роман «Рожденные бурей» был задуман Островским в нескольких томах. Завершил он только первый том. Но, работая над романом, он иногда рассказывал о дальнейшей судьбе героев романа.
«Олеся станет женой Щабеля, мужественного комдива, которого она предпочтет Андрию, но она скажет: «Буду твоей, только когда кончится война». Но Щабель как-то в пьяном виде срывается, и Олеся не простит ему измены. А тут встреча с Андрием, случайно только уцелевшим в боях, в которых он, потеряв Олесю, полный отчаяния, искал смерти. Теперь они вместе.
Интересна и необычна судьба Пшеничка. Он в бою лишается ноги и становится обузой для отряда. Он чувствует себя ненужным, плачет с горя — для чего жить? Он здоров, полон сил, красив, но не находит себе применения. И вот весной он встречается на мельнице, где он работает, с Франциской. Она пожалела его своим большим женским сердцем, пригрела своей любовью. Но не могла долго остаться с ним; страдала ее женская гордость, когда на ее друга и на нее смотрели с жалостью. И она ушла от него.
Пшеничек инстинктивно тянется в отряд. Он просится к партизанам, но его высмеивают и грубо отталкивают: «Иди гусей пасти. А нам не время с тобой возиться!» Он все-таки умолил взять его хоть кашеваром — он ведь кондитер по профессии. Его привезли на становище, и он стал варить кашу и печь пироги с яблоками, такие необыкновенно вкусные, каких партизаны и не пробовали раньше. Он завоевал общую любовь.
В нем, однако, было сердце бойца. Он не мог примириться со своей судьбой. Он чистил пулеметы бойцам, помогал разбирать их и так изучил это, что мог с закрытыми глазами разобрать и собрать пулемет.
Так он стал пулеметчиком, страшным для врагов. Пошла слава о безногом пулеметчике, который не знает промаха и не знает страха. Он получает два ордена. Теперь он уже с ногой — ему сделали протез. Он как победитель встречается с Франциской, и она возвращается к нему».
Смерть помешала Островскому написать все это.
Но первую книгу он завершил.
Правда, он не дождался ее издания: он умер, когда текст набирали в типографии.
Рабочие, узнав о смерти Николая Островского, работали бессменно: решили выпустить книгу ко дню похорон. И мы, родные, получили в день похорон это первое, траурное издание «Рожденных бурей» с памятной надписью от Центрального Комитета ВЛКСМ.
Это было 26 декабря 1936 года.
Мне остается рассказать совсем немного.
19
В общем строю
Давайте представим себе на минутку объем его работы в последние годы, когда он уже стал признанным писателем. Я имею в виду не основное его дело — работу над текстом романов, а всю общественную деятельность, круг общения с людьми, беседы, статьи, переписку…
Перечислю лишь некоторые его публицистические выступления за эти последние годы.
1934 год. А. М. Горький поднимает вопрос о языке художественной литературы. Журнал «Молодая гвардия» открывает раздел: «Дискуссия о языке». Николай Островский пишет статью «За чистоту языка».
1935 год. Его родная газета «Комсомольская правда» отмечает свое десятилетие. Он приветствует ее.
В газете «Сочинская правда» организована литературная страница. Он пишет обращение к молодым читателям.
По инициативе А. М. Горького создается сборник «День мира». Обращаются к Островскому с просьбой написать статью. Он пишет об обыкновенном своем дне — «Мой день 27 сентября 1935 года».
Статья «Счастье жить» написана в самый радостный день его жизни, когда страна наградила его орденом Ленина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.