Николай II. Распутин. Немецкие погромы. Убийство Распутина. Изуверское убийство всей царской семьи, доктора и прислуги. Барон Эдуард Фальц-Фейн - [12]

Очень интересно описывает Распутин время драматических событий первой русской революции 1905–1907 годов, когда экипажу царской яхты «Штандарт» было приказано быть готовым к отплытию вместе с царской семьёй заграницу. Распутин утверждал: «Когда революция подняла высоко голову, то они испугались (царь и царица. — Прим. автора) и давай складывать вещи, чтобы куда-то спрятаться. Я долго уговаривал их плюнуть на все страхи и царствовать, всё не соглашались. Я на них начал топать ногой и кричать. Первая государыня сдалась, а за нею царь. Царица подняла голову и со слезами сказала: "Григорий, если все люди восстанут против тебя, то я не оставлю тебя, не послушаюсь"». Но не надо забывать, что сибирский мужлан мог и преувеличивать перед другими свою роль в истории…

А вот воспоминание о Распутине молодой женщины, которая видела его лично: «…Однажды тётя (мамина сестра) спросила меня, не хочу ли я увидеть Распутина поближе… Вдруг пронёсся как бы общий вздох — "Ах!". Я подняла глаза и увидела в дверях, расположенных в противоположной стороне, откуда я входила, могучую фигуру — первое впечатление — цыгана. Высокую мощную фигуру облегала белая русская рубашка с вышивкой по вороту и застёжке, крученый пояс с кистями, чёрные брюки навыпуск и русские сапоги. Но ничего русского не было в нём. Чёрные густые волосы, большая чёрная борода, смуглое лицо с хищными ноздрями носа и какой-то иронически-издевательской улыбкой на губах — лицо, безусловно, эффектное, но чем-то неприятное. Первое, что привлекало — глаза чёрные (на самом деле голубые — чёрные брови и ресницы, наверное, имеется в виду. — Прим. автора), раскалённые, они жгли, пронизывая насквозь, и его взгляд на тебя ощущался просто физически, нельзя было оставаться спокойной. Мне кажется, он действительно обладал гипнотической силой, подчиняющей себе, когда он этого хотел…

Здесь все ему были знакомы, наперебой старались угодить, привлечь внимание. Он развязно сел за стол, обращался с каждой по имени на "ты", говорил броско, иногда пошло и грубо, подзывал к себе, сажал на колени, ощупывал, поглаживал, похлопывал по мягким местам и все "осчастливленные" млели от удовольствия! Смотреть на это было противно, и обидно за женщин, унижающихся, потерявших своё женское достоинство и фамильную честь. Я чувствовала, как кровь приливает к лицу, мне захотелось закричать, стукнуть кулаком, что-то сделать. Сидела я почти напротив "высокого гостя", он прекрасно чувствовал моё состояние и, издевательски посмеиваясь, каждый раз после очередного выпада упорно вонзал в меня глаза. Я была новым неизвестным ему объектом…

Нахально обращаясь к кому-то из присутствующих, он произнёс: "Ты видишь? Кто рубашку вышивал? Сашка!" (подразумевается государыня Александра Фёдоровна). Ни один порядочный мужчина никогда не выдал бы тайны женского чувства. У меня от напряжения в глазах потемнело, а распутинский взгляд нестерпимо сверлил и сверлил. Я отодвинулась ближе к хозяйке, стараясь укрыться за самоваром. Мария Александровна с тревогой посмотрела на меня…

"Машенька, — раздался голос, — хочешь вареньица? Поди ко мне". Машенька торопливо вскакивает и спешит к месту призыва. Распутин закидывает ногу за ногу, берёт ложку варенья и опрокидывает её на носок сапога. "Лижи," — повелительно звучит голос, та становится на колени и, наклонив голову, слизывает варенье… Больше я не выдержала. Сжав руку хозяйки, вскочила, выбежала в прихожую. Не помню, как надела шляпу, как бежала по Невскому. Пришла в себя у адмиралтейства, домой мне надо было на Петроградскую. Полночи проревела и просила никогда не расспрашивать меня, что я видела, и сама ни с мамой, ни с тётей не вспоминала об этом часе, не видалась и с Марией Александровной Никитиной. С тех пор я не могла спокойно слушать имени Распутина и потеряла всякое уважение к нашим "светским" дамам. Как-то, будучи в гостях у Де Лазари, я подошла на телефонный звонок и услышала голос этого негодяя. Но сразу же сказала, что знаю, кто говорит, а потому разговаривать не желаю…»

Григорова-Рудыковская, Татьяна Леонидовна.

Процитирую председателя III Думы (1910–1911) А. И. Гучкова, 1912 год: «Хочется говорить, хочется кричать, что церковь в опасности и в опасности государство… Вы все знаете, какую тяжёлую драму переживает Россия… В центре этой драмы — загадочная трагикомическая фигура в освещении XX столетия… Какими путями достиг этот человек центральной позиции, получив такое влияние, перед которым склоняются внешние носители государственной и церковной власти… Григорий Распутин не одинок; разве за его спиной не стоит целая банда?…». Это был один из первых публичных выпадов против Распутина. После этого Гучков стал личным врагом императрицы Александры Фёдоровны. Кроме того, в 1916 году Николай II просил передать Гучкову, что он подлец. Согласно некоторой информации, Гучков был причастен к распространению неких писем императрицы к Распутину и, как потом выяснилось, подделанных. Кроме того, он предал интимную беседу с царём огласке. Царь назвал Гучкова Юань Шикаем — это был китайский диктатор, который заставил китайского императора отречься от престола.