Николай Бухарин - [9]

Но большинство голосов собрала резолюция социал-демократической фракции. Приведем ее полностью:

«Московское студенчество 1) приветствует социал-демократическую фракцию и трудовиков Государственной думы за последовательную и стойкую защиту студенчества как одной из групп российской демократии от инсинуаций и оскорблений черносотенно-октябристского большинства с президиумом во главе; 2) видит в думской тактике гг. Пуришкевичей и Хомяковых яркое проявление контрреволюционного натиска правительства — исполнителя воли помещиков-крепостников и хищнической части буржуазии, стремящегося сокрушить все народные завоевания и опорочить революционное прошлое всей демократии и студенчества; 3) заявляет, что продолжает стоять под старым знаменем революционной демократии и твердо верит, что только в совместной борьбе с пролетариатом и крестьянством достигнет демократического государства, полной свободы науки и школы».[31]

14 марта 1910 года большевистскому центру в Париж была направлена информация о сходке. В ней, в частности, отмечалось, что «Русские ведомости», «Русское слово», «Утро России» и другие газеты извратили это яркое событие в жизни московского студенчества, причем ни одна газета не поместила резолюции социал-демократов, хотя резолюция энесов, эсеров и кадетов была опубликована.[32]

По партийной работе Н. И. Бухарин знал практически всех видных московских большевиков, действовавших в эти годы, а также представителей ЦК РСДРП, большевистского центра, приезжавших в Москву в 1906―1910 годах. Но самыми близкими были отношения с В. В. Оболенским и В. М. Смирновым, товарищами по университету и революционной борьбе.

В автобиографии В. В. Оболенский писал, что он вел кружок высшего типа на Пречистенских курсах:

«Здесь я столкнулся впервые с Бухариным, который явился проконтролировать мое ведение кружка по поручению МК… Я поближе познакомился в университете с Бухариным, и мы вместе организовали первую (после годов упадка) большую студенческую сходку — протест против речи Пуришкевича в думе.

Осенью 1910 года наш контакт с Бухариным, выпущенным под залог из тюрьмы, окреп. Мы провели сходку протеста против выступления проф. Евг. Трубецкого вместе с Овсянниковым и Членовым, а затем стали успешно раскачивать студенческое движение к моменту смерти Льва Толстого».[33]

Бухарин регулярно выступает с лекциями в рабочих организациях. Наблюдение за ним осуществляет наиболее крупный и опытный секретный сотрудник департамента полиции Р. В. Малиновский (кличка охранки — «Портной»). Приведем отдельные сообщения из его многочисленных донесений в ноябре — декабре 1910 года: «Николай — это известный студент Бухарин, проживающий по Новинскому бульвару в д. № 99, кв. 3, именно он и читает лекции в Дорогомилове…» «В Дорогомилове, в известной уже аудитории, где читает свои лекции „Николай“, 9, 13, 16 и 20 декабря состоятся лекции, посвященные теории и практике профессионального движения. Читать эти лекции будет Владимир Васильевич Шер.[34] Хотя при изложении и будет известного рода тенденциозность освещения фактов, но, во всяком случае, не будет того задора и приподнятой атмосферы, каким сопровождается чтение докладов „Николая“».[35]

В 1910 году охранка совершила ряд опустошительных набегов на Московскую большевистскую организацию. В Бутырской тюрьме оказались многие большевики. В конце года инициативу восстановления нелегальной организации взяли на себя Николай Николаевич и Варвара Николаевна Яковлевы. К ним присоединился и Бухарин. Но находившиеся среди большевиков матерые провокаторы Р. В. Малиновский и A. С. Романов доносили о каждом шаге подпольщиков.

15 декабря 1910 года начальник московской охранки П. П. Заварзин направил в департамент полиции «Записку о положении и работе РСДРП», в которой отмечалось: «Данными агентуры и наружного наблюдения в настоящее время детально обследован и выяснен сорганизовавшийся при участии студентов Московского университета (Н. И. Бухарин, А. И. Виноградов, С. А. Гарибянц, Н. Н. Яковлев) кружок местных представителей РСДРП, поставивших своей задачей восстановление в возможно непродолжительном времени руководящего коллектива и связей с разрозненными московскими партийными работниками… Группа готовит выступления к 9 января 1911 года». Было принято решение арестовать подпольщиков, «дабы предотвратить возможность преступной агитации».[36]

В ночь с 19 на 20 декабря 1910 года на квартире Д. П. Боголепова было арестовано собрание актива Московской партийной организации: Н. Н. Яковлев, B. Н. Яковлева, П. С. Степанова, А. П. Смирнов, А. И. Виноградов и другие. «При задержании этих лиц, — сообщала охранка, — был обнаружен один экземпляр рукописной прокламации, приготовленной для печатания и касающейся будущих событий 9 января, призывающей к борьбе с правительством». Среди арестованных был «студент Московского университета, привлеченный к формальному дознанию и освобожденный под залог Николай Иванович Бухарин, партийный псевдоним „Николай“, кличка наружного наблюдения „Сладкий“». В департамент полиции полетела победная реляция: «У Бухарина обнаружено: а) рукопись, касающаяся вопроса о страховании рабочих и содержащая в себе критику соответствующего правительственного законопроекта; б) один экземпляр № 4 „Дневника Социал-Демократа“; в) переписка конспиративно-партийного содержания; г) 25 отдельных брошюр тенденциозного и частью запрещенного подбора».