Никакой романтики - [18]

— Никак не могу понять, как соловьи могут петь в такой день? Неужели они… не чувствуют? — спросила девушка, обращаясь в никуда.

— Маш… Я останусь с тобой сегодня, хорошо?

Она слабо улыбнулась и кивнула. Она так и не глядела на него. Он решил, что выяснит, где будет спать, потом, когда дело будет к ночи. Он, правда, думал, что ему уж точно не светит сегодня спать с Машей, но это было неважно. Он слишком долго тянул с тем, чтобы прекратить эту глупую игру в «босса-и-секретаршу».

Они стояли на балконе, наблюдая как гаснут отблески солнца на зеленых листьях и белых цветах яблонь, растущих под окном, пока не стало совсем прохладно. Тогда он решительно проводил девушку с балкона в зал, потом в спальню. В спальне было две кровати.

— Которая из них твоя? — вынужден был спросить Владимир.

— Эта, — указала она на кровать ближе ко входу в комнату.

— Ложись, — он откинул покрывало, ему пришла в голову мысль, что нужно бы помочь ей раздеться, но он не решился. Не настолько между ними доверительные отношения.

— А ты?

— Я посплю в зале, на диване.

Маша вдруг усмехнулась — слабо, сквозь слезы.

— Зачем?

И принялась расстегивать его рубашку.

Он сглотнул.

— Маш, тебе не кажется, что это… не правильно? Здесь и …сейчас…

Она опять усмехнулась.

— Ты просто не знал мою маму. Поверь, она была бы не против. Даже наоборот.

Он не стал противиться тому, чего хотел больше всего на свете — утешить ее древним как мир способом, и, сдерживая себя, ласкал ее, пока она сама не потянула его на себя. Она крепко обнимала его, а из глаз ее катились слезы.

Он лежал рядом с ней, глядя в темный потолок, и по легкому движению ее пальцев чувствовал, что она тоже не спит.

— Маш… Возможно, сейчас не время, но я хочу сказать тебе кое-что.

— Что?

— Я хочу, чтобы у нас было по-настоящему. По-человечески.

Она перевела дыхание, села на постели, обняв колени вместе с одеялом. Владимир ждал ответа, хотя он совершенно не понимал, над чем тут можно думать. Либо она хочет того же, либо нет.

— Я хочу рассказать тебе про Женю, — начал он, не дождавшись ответа с ее стороны. — Я послал ей цветы, потому что хотел проверить, как ты отреагируешь. На самом деле Женя — моя давняя подруга. Мы с ней в один детский сад ходили. Как говорят, на одном горшке выросли. Она замужем и вполне счастлива. Между нами никогда ничего интимного не было.

Владимир усмехнулся, вспоминая разные мелочи из прошлого.

— Пожалуй, она цветам удивилась еще больше твоего. Я ей даже на восьмое марта цветы в этом году не посылал.

Он услышал, как Маша расслабленно усмехнулась.

— Понятно, — сказала она.

— Расскажи мне что-нибудь, — попросил он с расчетом. Если расскажет, значит, согласна на его предложение.

— Что? — растерянно спросила она.

— Расскажи про своего отца, — рискнул он.

— А… мой отец… — протянула Маша. — Я знаю, кто он, но он никогда с нами не жил. Отчество мне мама дала в честь дедушки, то есть, ее отца. Она забеременела от одного из преподавателей, когда была на первом курсе. Тот был женат, и оставлять свою семью не имел намерения. А мама не хотела делать аборт. Он обеспечил ее деньгами на первое время, устроил на работу потом, но никогда не встречался со мной и не интересовался моей жизнью, видимо, посчитал, что уже сделал все, что мог. Я знаю его имя, мама мне сказала, чтобы я, не дай Бог, не влюбилась в какого-нибудь своего родственника, но никогда не пыталась встретиться с ним. Зачем? Ни ему, ни мне это не надо.

Она легла обратно на постель, вновь устраиваясь в его объятиях.

— Значит, ты согласна?

Она зевнула.

— Да. Покажите мне девушку, которая бы отказалась.

Он усмехнулся.

Некоторое время лежал, глядя в потолок и размышляя, что было бы, если б он не решил приехать сегодня. Потом вдруг почувствовал, как Маша вздрогнула и хлюпнула носом. И без всяких вопросов было ясно, что она плачет. Он тихонько погладил ее по плечу и поцеловал в макушку.

Глава 13

Вторник

В семь утра раздался звонок в дверь. Маша проснулась, нехотя выбралась из объятий спящего Владимира, накинула халат и пошла к двери. В глазок увидела незнакомого мужчину.

— Кто там? — спросила она.

Звук ее голоса разбудил Владимира.

— Здравствуйте. Здесь живет Наталья Павловна? Простите, что так рано…

Маша закусила губу и открыла.

— Она жила здесь. Вчера были похороны, — объяснила она.

Незнакомцу на вид было лет сорок. Одет хорошо. И проскальзывало в нем что-то такое… иностранное.

— То есть… простите?.. — мужчина смотрел на нее с такой тревогой в глазах, что Маша окончательно убедилась в своей догадке.

— Я, кажется, знаю, кто вы, — сказала она. — Правда, я не знаю вашего имени. Вы из Церна?

Он озадаченно взглянул на нее и кивнул.

— Даниил, — представился он.

— Маша. Я дочь Натальи Павловны. Входите, — пригласила Маша. — Чай или кофе будете?

— Кофе, пожалуйста.

Маша оглянулась и увидела в дверях комнаты Владимира, с интересом прислушивающегося к разговору. Она поприветствовала его мимолетной улыбкой. Представила мужчин друг другу и прошла на кухню.

Владимир сочувственно смотрел на гостя. Тот был совершенно потерян, вертел в руках кружку с кофе, словно забыв, для чего та предназначена.

— Маша, могу я вас спросить, что… что случилось? — Даниил наконец свыкся с новостью настолько, что сумел задать вопрос.