Никаких обязательств - [13]

Вывод прост: вне зависимости от ее семейного положения надо держаться от этой женщины подальше.

5

На сей раз благоразумия и выдержки хватило Саймону почти на целые сутки. Тем более что и судьба, похоже, была на его стороне.

Вечерняя программа оказалась крайне напряженной. Саймон принимал участие в двух семинарах, а на одном из них даже делал доклад. После его засыпали вопросами, а один из слушателей, занимающий видное положение в министерстве культуры, пожелал обсудить с Саймоном перспективы открытия детской студии при театре. Поскольку разговор предстоял серьезный, Саймон заказал ужин в номер, а следовательно, был избавлен от встречи с Дженифер.

От встречи с ней за завтраком он тоже себя избавил — попросту проспал завтрак. Настолько замотался, что начисто забыл поставить будильник. А добравшись до ресторана в обед и сев за стол, он обнаружил, что обслуживает их другая официантка, невыразительная блондинка со стандартным набором расхожих женских прелестей.

Наскоро поев, Саймон снова с головой погрузился в работу. Но часам к пяти он неожиданно понял, что ничего интересного для себя в ней не находит, а потому решил бросить никчемное занятие.

Вместо этого он решил прогуляться. Однако прогулка оказалась недолгой. Поглощенный мрачными мыслями актер совершенно не обращал внимания на признаки надвигающегося ненастья. И был сурово наказан за это.

Едва Саймон успел отойти на более или менее приличное расстояние от отеля, как разразилась гроза. Небо словно обрушилось на землю всей своей свинцовой тяжестью. По ярости и буйству ливень напоминал скорее тропический шторм. Струи хлестали так, что в двух шагах ничего не было видно.

На свое счастье, в первые же минуты дождя Саймон успел заметить неподалеку амбар — ветхое деревянное строеньице, сулившее, однако, защиту от разгулявшейся стихии. Правда, пока бежал туда, молодой человек промок основательно, но внутри оказалось сухо и относительно тепло.

— Тоже дождичек пережидаете? — раздался через несколько минут неторопливый, с ленцой, голос из глубины амбара.

Вглядевшись, Саймон обнаружил соседа по вынужденному заточению — добродушного краснощекого старика в плотной брезентовой куртке. Ясные карие глаза смотрели зорко и чуть насмешливо. Развалившись на соломе, он благодушно прихлебывал пиво из бутылки. В лежащей рядом с ним матерчатой сумке угадывались очертания еще пары бутылок.

— Хотите? — Старик кивнул на сумку. Саймон покачал головой. — Ну, как знаете. А то очень помогает время скоротать.

Ему явно спешить было некуда. Дождь так дождь. Но и поговорить с неожиданно посланным судьбой соседом хотелось.

— Как разошлось-то, а? Вы небось в наших краях человек новый и не представляете, как оно здесь бывает. Час хорошего ливня — и холмы просто не узнать.

Саймон мог бы сказать, что в этих краях человек он не новый и прекрасно знает, на что становятся похожи холмы после сильного дождя. На краткий срок ручьи и ручейки превращаются в настоящие реки, а по оврагам несутся стремительные потоки.

Но, разумеется, он не стал ничего говорить, ведь это означало воскресить события детства, того самого детства, что до сих пор до конца не отпускало Саймона.

— А человеку приезжему, — неторопливо продолжал старик, нащупав благодатную тему, — лучше в такое время не оказываться далеко от жилья, где можно переждать ненастье. Да и местным тоже надо держать ухо востро, хоть мы-то тут все эти штучки природы знаем. Страшного, конечно, ничего не произойдет, но неприятностей хлебнуть можно.

Саймон рассеянно кивнул, думая о своем. Однако следующие слова старика заставили его встрепенуться.

— Вот взять, к примеру, мою племянницу. Отправилась кататься верхом по пустошам. А на небо, видать, поглядеть и забыла. А теперь-то Рейвен-крик наверняка разлился, его так запросто не переедешь. Вот и куковать ей на той стороне — или крюка давать порядочного. Да еще и лошадь у нее, даром что вышколенная, гроз боится. Сколько раз я ей говорил: смотри, девочка, в один прекрасный день доиграешься…

— А как зовут вашу племянницу? — объятый вполне понятным волнением, спросил Саймон.

Все сходилось: и явное пристрастие старика к выпивке, и манера проводить время, и племянница с лошадью. Ответ оказался именно таким, как он ожидал.

— Дженифер. Дженифер О'Конноли. А я, к слову сказать, Питер О'Конноли, здешний почтальон.

Саймон успел подумать, что Дженифер, должно быть, от души забавлялась, выдавая этого старикана за своего мужа. Но сейчас его больше волновало другое. Воображение уже подсовывало яркие картинки самых различных несчастий, которые могли настичь молодую женщину во время грозы в холмах, — начиная с банального падения с норовистого скакуна и кончая трагической гибелью при попытке перебраться через разлившуюся речку.

— Неужели вы совершенно не волнуетесь? — возмущенно спросил он у Питера О'Конноли.

На что черствый старик пожал плечами.

— Да что ей сделается? Она девка боевая, сама о себе позаботится. Если у нее есть голова на плечах, не станет рыпаться понапрасну, а доедет до Кроу-фарм. Там никто уже не живет, но службы стоят совсем целые, сарай, конюшня. В случае чего можно даже лошадь оставить на день-другой.