Нихон сёки. Анналы Японии - [152]

Осенью 11-го года, в день Хиното-но ми 8-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каноэ-ину, государь скончался в опочивальне дворца.

Зимой, в день Мидзуното-но уси 10-го месяца, когда новолуние пришлось на день Цутиното-но тори, он был похоронен в гробнице в Панипу-но сакамото[971].

Конец пятнадцатого свитка.

Свиток XVI Небесный повелитель Во-патусэ-но вака-сазаки-но сумэра-микото Государь Бурэцу

1. Узурпация власти Пэгури-но Матори. История Киби-но оми и Кагэ-пимэ.

Небесный повелитель Во-патусэ-но вака-сазаки-но сумэра-микото[972]был старшим братом государя Окэ. Мать его звалась государыней-супругой Касуга-но опо-иратумэ. На 7-м году правления государя Окэ он был провозглашен наследным принцем.

Став взрослым, он увлекся наказаниями преступников и законами о наказаниях. Он стал хорошо разбираться в уложениях и до заката солнца занимался государственными делами и проникал в суть преступлений, неизвестных людям, дабы они не избежали наказания. Во время расследования прошений он стремился доискаться до сути.

И он сотворил много зла — ни одного хорошего поступка за ним не числится. И сам он не раз, бывало, присутствовал при самых жестоких наказаниях. Народ в стране боялся и трепетал.

В 8-м месяце 11-го года государь Окэ скончался. Пэгури-но матори-но оми, главный министр, правил в стране по своему усмотрению и хотел стать владыкой в Японии. Притворился, что строит дворец для принца, а когда дворец был готов, сам в него въехал. Он сердился и впадал в гнев по всякому поводу и нимало не следовал принципу вассального послушания.

Вот, наследный принц решил взять в жены Кагэ-пимэ, дочь Моно-но бэ-но аракапи-но опо-мурази, послал свата, и был назначен день их встречи в доме Кагэ-пимэ. Однако Кагэ-пимэ еще до того вступила в связь с Сиби, сыном великого министра Матори-но опо-оми. Страшась нарушить волю принца, она передала сказать ему так: «Я, недостойная, прошу, чтобы встреча состоялась на скрещенье дорог в Тубаки-ити»[973].

Решил принц отправиться в названное место. Послал прислуживавшего ему тонэри в дом великого министра Пэгури-но опо-оми, уполномочив его своим приказом просить у министра казенных лошадей. Великий министр шутливо сказал: «Для чего же еще существуют казенные лошади? Приказу подчиняюсь», — но долгое время лошадей не выдавал.

Принц был рассержен, но виду не подал. Пошел он к условленному месту, замешался среди людей на утагаки[974], за «песенным плетнем», схватил Кагэ-пимэ за рукав и, то останавливаясь, то идя с ней рядом, стал ее улещивать[975].

Тут вдруг появился Сиби-но оми и встал между принцем и Кагэ-пимэ. Тогда принц выпустил рукав Кагэ-пимэ, повернулся и встал лицом к Сиби. И сказал в песне так:

Смотрю на изгибы волн

Стремнины прилива —

И вижу — рядом

С приплывшей рыбой сиби

Жена стоит.[976]

В одной книге вместо «стремнины прилива» сказано «бухты».

Сиби спел ответную песню:

О, принц! Значит ли это —

Входи, входи, сын министра

За восьмислойный заморский плетень?[977]

Принц тогда сказал в песне так:

Длинные мечи,

Что подвешены к поясу,

Остались в ножнах.

Однако пройдет время —

И, думаю, что мы еще столкнемся.[978]

Сиби-но оми спел в ответ:

Хоть и желает Принц

Возвести частый плетень,

Но не так уж тебе везет,

Не сплести тебе его![979]

Принц тогда сказал в песне так:

Плетень сына министра,

Из лозы в восемь коленцев, —

Коли низ с грохотом дрогнет,

Земля затрясется, —

Сломается тот плетень из лозы.[980]

В одной книге вместо «плетень из лозы в восемь коленцев» сказано «восьмислойный заморский плетень».

Принц тогда послал песню Кагэ-пимэ, сказав так:

О, Кагэ-пимэ! Стоящая У цитры кото!

Если 6 была ты жемчужиной,

То это была бы жемчужина моллюска аваби,

О которой всегда мечтал![981]

Сиби-но оми ответил в песне за Кагэ-пимэ:

Свисают [яп. тарэ] концы

Парчового пояса

Наследного принца.

Но никому [яп. тарэ],

[Кроме Сиби], не отвечу взаимностью.[982]

Так принц впервые узнал, что Кагэ-пимэ уже досталась Сиби. Он был крайне разгневан невоспитанностью и отца, и сына, лицо его запылало.

В тот же вечер он отправился в дом Опо-томо-но кана-но мурази, велел созвать войско и стал обдумывать план действий. Опо-томо-но мурази выступил с несколькими тысячами воинов, перекрыл дороги и убил Сиби-но оми у горы Нара-яма.

В одной книге сказано: Сиби сокрылся в доме Кагэ-пимэ, но был убит в тот же вечер.

Кагэ-пимэ пришла к тому месту, где на него было произведено нападение и увидела, что он мертв. Она была в страхе и трепете, слезы горя переполняли ее. И она сложила песню, сказав в ней так:

Прошла Пуру,

Что в Исо-но ками,

Прошла Такапаси,

Где изголовья из мелкого тростника.

Прошла Опо-якэ,

Где все в изобилии,

Прошла Касуга,

Где весеннее солнце,

Прошла Сапо,

Где жена поселена.

В драгоценной шкатулке —

Рис горкой уложен,

В драгоценном кувшине —

Воды вдоволь.

Идет и рыдает,

Ах, бедная Кагэ-пимэ![983]

Вот, окончились похороны, и Кагэ-пимэ, уже собираясь вернуться домой, бросила [обратно] взгляд и, горестно плача, сказала: «Ах, какая печаль! Сегодня я потеряла любимого мужа!» И снова, рыдая и стеная, в скорби сердца сказала песней так:

У края стоячей воды

Сокрылась добыча

В долине Нара,

Где голубая глина.