Нигерийский синдром - [23]

Не успевали мы избавиться от одних «добытчиков» и вернуться после проводов с вокзала домой, как в квартире уже сидели новые искатели дефицита. Но самой большой головной болью было то, что жили они все, как правило, за наш счет, на деньги моих родителей, которые вследствие своей деликатности никак не могли сказать им решительное «Нет!»

Помню, как однажды появились две незнакомые тетки. На недоуменный вопрос мамы:

– А вы кто будете?

Представились:

– Мы троюродные племянницы двоюродной сестры мужа вашей бабушки из Узбекистана.

И бесцеремонно устроились в нашей малогабаритной двухкомнатной квартире (на тот момент в ней находились четверо взрослых и ребенок), даже и не думая поискать место в какой-нибудь гостинице. Кстати, есть они старались в четыре горла, сметая со стола всё.

Однажды моя двухлетняя дочка Элечка, сидя за столом, долго наблюдала за вновь обретенными родичами, а потом вслух возмутилась:

– Как же много вы кушаете! – строго сказала она «родственницам», и четыре протянувшиеся было к очередной порции рыбы руки, дрогнув, все же вернулись на место без вожделенной добавки.

Мы, правда, могли прибегнуть и к нестандартным вариантам избавления от навязчивых и прилипчивых родственничков, но находились в плену у своей совести, которая не позволяла нам даже слова вымолвить, не говоря уже о большем.

В детстве и юности я страдала лунатизмом. Хоть это явление и не отличалось приятными моментами, но весьма пригодилось в деле избавления от непрошеных гостей.

В очередной тысячу первый раз из неближнего городка нашей необъятной России как снег на голову свалилась моя тетка. Видеть ее особого желания не было, потому как буквально пару дней назад уехали еще одни родственники, которые по своему обыкновению приезжали добывать продукты.

Однако отказать тете в гостеприимстве, как и показать свое недовольство, было невозможно. Если бы это случилось, то очень скоро уже весь город, откуда прибыла гостья, знал бы, что родные тети Тони очень жадные и злые люди, настоящие «редиски»!

Этого, конечно, мы допустить не могли. Такое неприличное поведение было крайне несолидно, потому что проживание аж в самом Ленинграде в те годы воспринималось в других провинциальных городках почти как проживание где-нибудь в Нью-Йорке или на Луне и выходцы из замечательного города – колыбели революции 1917 года – просто обязаны были быть как душевно, так и материально щедрыми людьми!

Наша микроскопическая двухкомнатная квартира не была приспособлена под гостиницу или общежитие и бесконечные приемы потока так называемых гостей, которые должны приезжать в нормальном случае один раз в год, а не каждую неделю!

На этот раз тете, как визитерше, предоставили диван, а мне, как и положено хозяйке, раскладушку. Две ночи прошли спокойно. На третью, как рассказала очевидица, а по совместительству тетя, она пережила настоящий кошмар.

Где-то часа в два гостья услышала тихий скрип раскладушки и, приоткрыв глаза, стала наблюдать за происходящим. Сначала я села на своей лежанке, потом встала и, медленно танцуя, начала приближаться к дивану с затаившейся на нем, как партизан в разведке, родственницей.

Все это зловещее, кошмарное представление, наверное, действительно напоминало фильм ужасов. Представьте себе: изящная девушка в потоке струящегося лунного света, озаряющего комнату, облаченная в длинную белую сорочку, с распущенными волосами и широко открытыми, неподвижными глазами, медленно кружась и выделывая какие-то па, приближается к соседнему объекту с неизвестной целью. Может, в это время мне снился второй акт балета «Жизель» и я корчила из себя Виллису (невесты, умершие до свадьбы), не знаю, но факт остается фактом. Запугивание тети Тони получилось абсолютно случайным, а не заранее подготовленным устрашающим актом! Напрочь потеряв от увиденного кошмара дар речи, а заодно и голос, бедная родственница не имела сил даже позвать кого-нибудь на помощь и, с головой укрывшись одеялом, осторожно наблюдала в щелочку за ожившей панночкой из «Вия» Н.В. Гоголя. Разница заключалась лишь в том, что гоголевская панночка была мертвой, а питерская – живой!

Как потом рассказала «потерпевшая», она от страха прочитала все православные молитвы, которые знала, а потом, когда те закончились, принялась за мусульманские. В конце концов, я достигла дивана, на котором почти в бессознательном состоянии лежала тетка, и, наткнувшись на его край, остановилась. Минут пять постояв над полумертвым от страха телом, очевидно, размышляя, стоит ли браться за гостью всерьез или нет, развернулась, пошла обратно к раскладушке и легла на место…

Наутро о своей ночной вылазке я, как всегда, совершенно ничего не помнила, зато тетя Тоня, пережив ночь «живых мертвецов», не появлялась у нас в гостях ровно десять лет!

Какие-то мы были в те годы глупые и несообразительные! Господи, нет чтобы срочно взять на вооружение такой отличный способ! Нет! Ума не хватило, и поэтому еще не один год мы всей своей измученной семьей терпели эти бесконечные нашествия! Потом уже, в перестроечное время, когда выросла стоимость билетов на самолеты и поезда и, кроме всего прочего, стали заполняться пустые прилавки магазинов в их регионах, «голодный и раздетый поток» иссяк, оставив нас, наконец, в покое!