Ницше - [193]
Философия Ницше элитарна, нацизм — плебейское, конформистское движение, против которого она направлена. Ницше проповедовал личностность, индивидуальность, самость. Нацизм — даже самим названием — массовость, конформизм, примитивизм. Ницше не вел к нацизму, но предостерегал от него. Да и как мог дух крайнего аристократизма уживаться с казарменным духом солдатских сапог?
Идеологи фашизма широко манипулировали с понятием «социализм». Ницше был ярым и убежденным противником каких бы то ни было разговоров о социализме. «Я не приемлю социализм, — заявлял он, — не приемлю потому, что он представляет собой крайне наивную мечту о добром, истинном, о прекрасном, о равных правах». И далее: «Смешны социалисты с их примитивным оптимизмом, с их верой в доброго человека, который сразу же появится, как только будет ликвидирован нынешний общественный порядок».
Параллели, параллели, параллели… Ницше искал истину, «какой бы она ни была», нацизм и коммунизм рекрутировали истину для своих целей, милитаризировали ее, ставили ее на службу, под ружье. Ницше провозглашал сверхчеловеческую самость, коммунизму и фашизму был нужен человек-ландскнехт, бездумно подчиняющийся приказу. Розенберг подменил личность арийским типом, Ленин — диктатурой пролетариата. Параллели, параллели, параллели… Вот вам «информация к размышлению» — цитата из одуевского трактата, призванного вывести тропами «Заратустры» к фашизму:
История не знала такого интеллектуального разврата и духовного невежества, как во времена фашистской империи. Германия стала темницей для разума. Живая, творческая, свободная мысль, казалось, погасла навсегда. Философы, открыто протестовавшие против фашистского мракобесия, были загнаны в концлагеря. Честные буржуазные мыслители, которые нашли в себе мужество не принять фашистский идеологический диктат, или покинули страну, или отказались от публичной деятельности. Те же, кто остался на службе в университетах и других учреждениях, частью по трусости, частью по убеждениям пошли на сближение с фашизмом.
О нас?…
Ницше не подготавливал нацизм, это Боймлер и Розенберг приспосабливали Ницше под фашизм. Требовалось переработать теоретически-поэтическую философию Ницше в примитивно-практическую снедь для масс. Между Ницше и бесноватым ученые и философы с мировым именем создавали буфера для того локомотива, который…
Фридрих Ратцель, Джентиле, Ван ден Брук, фон Эренфельз, Миттгартбунд, Фробениус, Литтгарт, Челлен, Хаусхофер, пангерманисты — Винниг, Эдгар Юнг, Хильшер, Хаберман, Ульман, Трейчке, Коррадини, этатисты — К. Фридрих, Арендт, Эбенштейн, Дель Ноче, Шульц, поздний Мольтке…
Перу Ратцеля принадлежит «Политическая география» с теорией роста пространственных размеров государства. Исходя из фактов истории и процесса роста народонаселения, Ратцель пришел к заключению, что растущее население оказывает давление на границы государства, которые поэтому имеют тенденцию к расширению. Ему принадлежит также идея соответствия размеров государства — воинственности народа. Народы, стоящие на более низких ступенях цивилизации якобы образуют малые государства, на высокой — большие. Поэтому поглощение малых стран и народов крупными — якобы неизбежное следствие и показатель роста цивилизации. В будущем, пишет Ратцель, новые великие державы будут возникать только на основе разгрома старых. Слава ученого с мировым именем способствовала быстрому распространению и развитию ратцелевских идей. Один из его последователей Челлен, предложивший термин «геополитика», развил доктрину, в чем-то аналогичную «научному» выводу об «окончательной победе коммунизма во всем мире». Челленовская геополитика научно обосновывала и оправдывала агрессию как результат борьбы государств за существование, как «естественный и необходимый рост в целях самосохранения». Ему принадлежит также теория автаркии, заменяющая систему открытых дверей системой «закрытого занавеса». Затем Хаусхофер и его школа переработают эту теорию в готовые для практического использования штампы вроде «народ без жизненного пространства».
Французские и английские теоретики расизма — Гобино, Ляпуж, Веньямин Кидд, Уильям Самнер, Хаустон Стюардт Чемберлен — удобрят почву для Ван ден Брука с его идеей «духовного расизма», чем-то смахивающей на обоснование Марксом идеи «передового класса». Согласно этой идее, раса духовно и физически объединяет определенную группу людей. Биологические мерки здесь не применимы: решить проблему расы можно, лишь подняв ее на социальную и духовную ступень. Понятия «высшая раса» и «передовой класс» настолько подобны, что в определенной перспективе кажутся синонимами.
Волей случая, садовником, пересадившим иностранное дерево «раса» на немецкую почву, оказался зять Вагнера Чемберлен. Объединив англо-французский расизм с пангерманизмом, он соединил идею неполноценности одних и исключительности других в доктрину немецкого христианства, освобожденного от еврейского духа.
В своих изысканиях в области расизма Чемберлен был в Германии своего рода пионером, но вовсе не одиночкой. Вскоре после появления его первых работ, посвященных разработке германского варианта расовой теории, на книжный рынок хлынул поток аналогичных изысканий. Наибольшей известностью среди этих трудов пользовались книги Людвига Вольтмана, и, прежде всего, его «Политическая антропология».
Если писать историю как историю культуры духа человеческого, то XX век должен получить имя Джойса — Гомера, Данте, Шекспира, Достоевского нашего времени. Элиот сравнивал его "Улисса" с "Войной и миром", но "Улисс" — это и "Одиссея", и "Божественная комедия", и "Гамлет", и "Братья Карамазовы" современности. Подобно тому как Джойс впитал человеческую культуру прошлого, так и культура XX века несет на себе отпечаток его гения. Не подозревая того, мы сегодня говорим, думаем, рефлексируем, фантазируем, мечтаем по Джойсу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своей новой книге «Непризнанные гении» Игорь Гарин рассказывает о нелегкой, часто трагической судьбе гениев, признание к которым пришло только после смерти или, в лучшем случае, в конце жизни. При этом автор подробно останавливается на вопросе о природе гениальности, анализируя многие из существующих на сегодня теорий, объясняющих эту самую гениальность, начиная с теории генетической предрасположенности и заканчивая теориями, объясняющими гениальность психическими или физиологическими отклонениями, например, наличием синдрома Морфана (он имелся у Паганини, Линкольна, де Голля), гипоманиакальной депрессии (Шуман, Хемингуэй, Рузвельт, Черчилль) или сексуальных девиаций (Чайковский, Уайльд, Кокто и др.)
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.
Данное издание стало результатом применения новейшей методологии, разработанной представителями санкт-петербургской школы философии культуры. В монографии анализируются наиболее существенные последствия эпохи Просвещения. Авторы раскрывают механизмы включения в код глобализации прагматических установок, губительных для развития культуры. Отдельное внимание уделяется роли США и Запада в целом в процессах модернизации. Критический взгляд на нынешнее состояние основных социальных институтов современного мира указывает на неизбежность кардинальных трансформаций неустойчивого миропорядка.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.